Голова волкодлака покоилась на коленях дочери, и она наглаживала ее уже и без тени страха.
- И вовсе ты не такой уж и страшный! Зачем уходишь? Я бы давно привыкла, все бы привыкли.
- Сейчас я держу сознание и ярость дикого зверя под контролем. Но это очень тяжело, дочка. Я за это еще дорого заплачу. Нам лучше быть в эти дни как можно дальше от людей.
- Всякого зверя, можно приручить и подчинить, нужно лишь время и терпение. Сейчас же у тебя выходит!
В чем-то дочь была права, но я даже думать не хотел о том, что со мной, человеком будет на утро. Но чтобы не пугать девочку, промолчал. Ее саму ждет судьба ничуть не легче, если правда то, о чем она говорит и это неизбежно, запугивать ее сейчас нельзя.
- Я слышала, как тетя называла Милу ведьмой. Кричала, что она нас околдовала и извести хочет. Это же не правда?
- Конечно, не правда, родная. Мила очень хорошая. Она обязательно очень нас полюбит. А от Софьи, впредь держись подальше. Поняла?
Девочка кивнула.
- Она мне не нравится. Она совсем на нашу маму не похожа. Улыбается все время, а кажется, что на ней маска как у шута.
О Всевышний! Как точно! Даже ребенок все это видел! Неужели я один все это время был слеп?
Впрочем, по сути, мне просто не было до нее никакого дела. Я приходил к ней лишь по ночам, иногда и днем, но все для того же. Я с ней практически не разговаривал и уж тем более, никогда не слушал ее треп. Выпустив пар, я всегда впадал в глубокое чувство тоски и вины перед Радой. Как же мне не хватало ее любви, ее искренности, ее восхищения мной. Только она умела дарить мне крылья одним своим любящим взглядом. А какая-то мразь, взяла и выдрала их с мясом. Так, что до сих пор кровоточат.
- Не женись на ней, пожалуйста. Хватит и Милы. Она хорошая.
- Мужчина должен отвечать за свои поступки, дочка, - ответил с тягостным вздохом.
- Ой! - дочка вздрогнула, напряглась и, приложив палец к губам, зашептала: - Не кричи! Только не...
Я не видел, к кому обращалась дочь. Поворачивать голову было жутко больно, но ее увы не послушали. Я аж подпрыгнул от истошного, женского визга и понимания того, что ничего хуже сейчас и быть не может!
Светорада не закрыла двери с сада и я, на ту беду, об этом тоже не подумал.
Теперь меньше, чем через минуту, здесь будет целая дружина, а я не могу, да и не хочу их убивать. Тем более на глазах у дочери.
Но тогда убьют меня. На глазах у нее
Девушка, видимо одна из наиболее сердобольных и отчаянных нянек, решившаяся проверить как там княжна, ночью прошла одна по саду и поднялась по лестнице к двери княжны, но ее крик резко оборвался. От испуга, в темноте, она оступилась на лестнице. Упав с такой высоты, вряд ли, выжила.