Элис эти слова веселят, а меня ранят до глубины души. Я хватаюсь за скатерть, будто это единственное, что удерживает меня на земле, не дает взмыть ввысь от гремучей ярости, которая заполняет разум, словно колючий шарик.
— Ты в порядке? — вдруг встревоженно спрашивает Элис. — Извини, если мои слова тебя оскорбили…
Я заставляю каждый мускул расслабиться. Расслабься, Раник. Черт, просто расслабься. Она не знает о твоем прошлом, не знает о твоем папаше. Она лишь пошутила, без какой-либо подоплеки. Она невинная и наивная. Это же Элис Уэллс. Девушка, которая тебе нравится. Остынь.
— Прости, — бормочу я. — В детстве мне часто говорил такое один человек. Поэтому это ранит. Немного жжет.
Она сникает.
— О, извини, я не знала…
— Угу, понимаю. Эй, просто считай это реваншем, ладно? Я назвал тебя роботом. Ты сказала, что меня арестуют. Мы квиты. Теперь наложим на это табу, и все будет хорошо.
Элис настороженно кивает, как лисица, загнанная стаей гончих. Надо снять напряжение, это свидание должно быть обучающим.
— Родители, верно? — улыбаюсь я, откидываясь на спинку стула. — Знаешь, на свиданиях обычно говорят о родителях. Это в порядке вещей.
— Интересно, — задумчиво произносит она. — Я это запишу. — Достает телефон и что-то в нем печатает.
Я выгибаю бровь.
— Ты все это время делала заметки?
Элис разворачивает телефон ко мне и прокручивает ленту. Там целые страницы всяких записей.
Присвистываю.
— Черт возьми, Уэллс. А ты времени зря не теряешь!
— Ну да, именно поэтому в отношениях мне теперь нужна твоя помощь, — отвечает она с озорным блеском в глазах, и меня пробирает на смех. — В любом случае, — твердо обрывает она мой хохот, — я бы хотела попрактиковаться. В разговорах о родителях.
— Ты первая, принцесса.
— Моя мама не самая… открытая женщина. К сожалению, мы с ней не очень ладим.
— Что? Любая мать убила бы за то, чтобы иметь такую дочь, как ты. Умную, милую…
— Ладно-ладно, — перебивает она меня. — Это не отработка комплиментов, хватит.
— Вообще? — Смотрю на нее щенячьими глазками, но все без толку.
— Вообще, — четко проговаривает она. — А теперь позволь мне продолжить…
Я машу рукой, и Элис делает глубокий вдох.
— Как я сказала, мы не ладим. На самом деле, кажется, она разговаривала со мной хотя бы отчасти тепло, только когда я приносила табель успеваемости.
— С одними пятерками, разумеется.
Она смотрит на меня грозным взглядом, но не из-за того, что я перебил ее, а потому что прав.
— Да, именно так.
— Господи, какая несчастная жизнь! А дальше ты скажешь, что она запрещала тебе ходить на вечеринки и заводить друзей.