Как скрипнула дверь, Милред не услышала. Она с головой нырнула в омут отчаяния, готовая позволить ему поглотить себя без остатка.
— Студентка ван Темпф, — голос раздавшийся с порога, заставил ее опомниться, спешно провести руками по щекам.
Но слезы стереть у нее не получилось. Девушка только размазала их по лицу. А когда Мили подняла глаза на сурового мужчину в темных одеждах из плотной ткани, так и вовсе испуганно икнула.
— Успокаиваемся, — сухо произнес мужчина, проходя внутрь и остановливаят напротив задержанной. Сейчас их разделял стол. Оперевшись ладонями о столешницу, человек императора подался вперед и втянул носом воздух. — Алкоголь. Так вы еще и выпили?
— Я…
Она испуганно дернулась, то ли собираясь бежать, то ли окончательно разрыдаться.
— Успокаиваемся, — без тени жалости повторил он. — Еще раз повторяю вопрос: где вы достали запрещенный на территории академии алкоголь?
— Я не пила, — пискнула она. — Это были конфетки с медовухой. Просто всю… весь пакет съела.
Она соврала так легко, что сама этому удивилась. Замерла на мгновение, прислушиваясь к собственным ощущениям и мысленно порадовалась.
Несмотря на страх и надвигающуюся истерику, Милред еще не сдалась. Была готов бороться до последнего за то, чтобы ее отцу ни о чем не доложили.
— А что делали на улице в запрещенное время? — продолжил допрос мужчина, прожигая задержанную взглядом.
“Он подозревает меня в убийствах?”, — к собственному ужасу подумала девушка. — “Он думает, что поймал убийцу?!”
Милред давно поняла, что со всеми этими смертями в академии Грискор не все так просто. Из-за простых смертей не присылают людей императора для проверок. Не вводят запрет на выход на улицу в темное время суток.
О нет, все это выглядело так, будто в академии появился серийный убийца.
— Я, — она всхлипнула, но в голове уже начал рождаться план. — Я очень перенервничала… Очень. У меня ведь соседка яд выпила сегодня днем… Вы слышали?
Милред сама себя сейчас ненавидела за то, что говорит. Но остановиться уже не могла. Придуманная мгновение назад история могла спасти не только ее, но и коменданта общежития.
Мужчина на вопрос не ответил, прожигая девушку взглядом.
— Я… — ее голос стал тише. — Я хожу во сне. Так… так бывает, когда в жизни случается что-то эмоциональное. Уже и к лекарям обращались. И все никак не могу вылечить. Я… я не знаю, как оказалась на улице.
— То есть вы ничего не помните? — задавил ее вопросом дознаватель.
А Милред испуганно вжала голову в плечи. Ведь если она ничего не помнит… То она и может оказаться убийцей.