— Температуру мерили?
— Да. 38 и 5, - ответила Софья. — Мы пока только отпаивали ее. Решили тебя подождать.
— Понятно. Как ты себя чувствуешь? Что болит? — спросил он, пристально ее рассматривая.
Лена смутилась от его взгляда. Было в нем что-то. Не только профессиональный интерес читался в глубине глаз. Она видела, как его глаза останавливаются на ее губах, шее. Это не давало сосредоточиться.
— Уже нормально. Прекрасно. Спасибо.
Голос ее осип, но она постаралась придать ему здоровых ноток. Не получилось.
— Это видно. Ну-ка, покажи горло.
Он взял ее за подбородок. Лена попыталась отстраниться.
— Не капризничай, пожалуйста, — сказал Аслан так, будто уговаривал ребенка.
Пришлось подчиниться. Было ужасно неловко.
— Н-да, — сказал он, достал ручку и блокнот и стал что-то быстро писать. — Софья, проследи, чтобы все выполнялось так, как написано. Я еще вечером зайду. Не прощаюсь.
Как только за Асланом закрылась дверь, Лена спросила:
— А что он написал?
— Полоскание назначил и что нужно пить. Не переживай, Аслан хороший врач, — сказала Софья и, увидев скептическое выражение лица подруги, добавила: — Ну, подумаешь, направленность у него хоть и специфическая, но что коровы с овцами, что люди. Главное, когда человек толковый.
— Он хороший дохтур, — поддакнула бабушка Икиан. — Колени менэ вылечил.
— Я не сомневалась в нем ни секунды, — сказала Лена, свернувшись калачиком.
Ее клонило в сон. Стопы были ледяными, и она никак не могла их согреть, хотя и понимала, что это из-за температуры.
Вечером пришел Аслан, промерил ей температуру, заставил выпить странный травяной отвар и удалился, когда узнал, что Софья сегодня будет гостить у Лены до утра.
Температура держалась всю ночь, а следующий день все стало только хуже. У Лены началась ангина.
Теперь во время осмотра пальцы Аслана пошлись не только по лбу и щекам, но и по шее и ключицам, прощупывая лимфоузлы. Он принес с собой фонендоскоп, и Лене пришлось выползти из-под одеяла и задрать футболку, чтобы дать ему прослушать дыхание.
Лена не смогла внушить себе, что Аслан просто врач. В затуманенном сознании вспыхнула природная стыдливость, которую приходилось преодолевать, когда Лена подставила голую спину для прослушивания. Ей казалось, что прохладная поверхность фонендоскопа отставляет на коже ожоги.
— Я съезжу в аптеку, — послышался голос Аслана откуда-то сверху. — Без антибиотика не обойтись. И еще. Бабушка Икиан, только не напои ее аркой, пожалуйста. Я знаю, что ты собиралась. В ее случае будет только хуже.
— Помилуй. Аслан. Ты что мысли читаешь? — воскликнула бабушка. — Я только чуть-чуть хотела дать.