Интересно, каким бы был мой взгляд, если бы это было не со мной?
Скорее всего, я бы просто не вышла из комнаты.
Нельзя сказать, что меня не волновали их взгляды. Волновала, да еще как.
Я привыкла к определенному обожанию. Уважению. Иногда даже страху. К тому, что мою форму чистят, что меня не касаются бытовые проблемы, а учебники возникают на моем столе сами собой.
Привыкла, что на меня заглядываются и мне завидуют.
Что моего расположения добиваются и мной гордятся.
Я привыкла к жизни дочери королевского советника, учебе в лучшей пятерке курса, зависти к невесте самого завидного холостяка академии…
И лишиться всего этого оказалось больно.
Впрочем, я бы все это променяла на то, чтобы мой брат оказался в безопасности, а родители — на свободе. Беда только в том, что мне не предоставляли подобного выбора. И приходилось жить… сразу со всем.
Теперь еще и в крохотной комнатке под крышей.
Здания общежитий когда-то давно были двумя близко стоящими особняками, принадлежавшими богатым родам. И все было здесь изначально под то и устроено — огромные помещения на первом этаже, внутри которых потом наставили перегородок. Самые удобные — хозяйские — покои на средних этажах. И помещения для слуг на верхних.
Сейчас там жили наименее родовитые студентки, к которым отнесли и меня.
Я с тоской осмотрела свою новую спальню — узкая кровать, крохотное оконце, небольшой угловой шкаф, который точно не вместит всех моих вещей, неудобный стол со стулом. И ванна с туалетом в конце коридора.
За стеной раздался какой-то страшный звук. Я подскочила, встав в стойку…
Что-то булькнуло, пролилось…
С нервным смешком снова села на продавленную кровать. Надо же… никогда не думала о существовании труб в общежитии с этой точки зрения.
Улеглась навзничь и уставилась в потолок.
Держись, Эва-Каталина. Держись.
Но это оказалось не просто.
Теперь надо было вставать гораздо раньше — чтобы успеть привести себя в порядок в ледяной комнатушке с одним умывальником. Заплестись, глядя в крохотное зеркало. Притащить все книги в Академию. Подготовиться к занятиям и сделать все задания — что занимало времени гораздо больше, чем раньше, когда мы готовились в пятерке…
Изучить хоть что-то, чтобы было чем поразить старшекурсников на «отборе»…
Три дня прошло в суете и попытках совладать с новым расписанием.
Но я все еще держалась.
Не срывалась ни в некрасивую истерику, ни в громкий плач по поводу загубленной судьбы.
Не давила на жалость перед магистрами, несмотря на то, что результаты стали гораздо слабее.
Не поддавалась на нагловатые предложения и не искала себе новой компании, пусть и испытывала потребность хоть в каком-то общении… но зависнув между тем, кем я была и тем, кем меня пытались сделать, я пока еще не понимала… что есть круг моего общения.