— Нет, наверное. Хотя кто его знает! — проговорил Глухов, очевидно радуясь тому, что Исмаилов говорит с ним более миролюбиво.
— Ну вот, если тебе такие юристы не нужны, я себе его заберу. Ведь, зная, что он натворил и что ты его простил, он теперь землю для тебя рогом рыть будет, — продолжал Исмаилов.
— Может, ты и прав.
— Конечно, прав. Учитывая, что у меня к тебе дело есть. И в этом деле юрист нужен не простой, а способный творить чудеса.
— Ладно, убедил, — кивнул Глухов.
— Ну, тогда я завтра выпишусь и приду к тебе на прием.
— Хорошо. Только, надеюсь, в твоем предложении ничего противозаконного не будет?
— А что это с тобой стряслось? Раньше ты только спрашивал, сколько это стоит, а теперь боишься…
— Да колпак надо мной висит. И не простой колпак, а московский…
— А я думал, что у тебя московская крыша?
— Да нет уже никакой крыши. И фундамент кто-то шатает.
— В смысле?
— Да стреляют по нашим людям.
— И кто стреляет?
— Хотел бы я знать…
— Байкер стреляет. На «харлее», — не удержался, подал голос Артур Сливин.
— О, заговорил… — удивился Глухов.
— Мы с ним уже беседовали, — сказал Исмаилов. — Толковый парень. Если даже чего натворил, накажи деньгами. Но не гони, без юриста нам не обойтись.
— Да и мне юрист нужен, — вздохнул Глухов. — Мы же знаешь, как с ним познакомились…
— Как? — заинтересовался Исмаилов.
— Он меня от бандитов спас.
— Ну так тем более береги его.
— Артур, за документы ты еще выволочку получишь. Но сейчас повтори: что ты о байкерах сейчас сказал?
— Да я видел, как двоих у кладбища байкер в шлеме пристрелил.
— Все-таки байкер! Я так и знал… — пробормотал Глухов и тут же набрал чей-то номер.
— Але, Шрэк? — сказал он по мобильнику. — Это байкер. Ищите его среди байкеров.
— Это ты о чем? — спросил Исмаилов.
— Мы, кажется, напали на след агента, — вздохнул Глухов, направляясь к двери. — Выздоравливайте. И завтра я жду вас у себя. Двоих.
Как только он вышел, Артур Сливин опять попытался встать.
Господин Трофимов не только, как и обещал, отправил госпожу Линькову на своем частном самолете с самым надежным из своих людей, но и предложил ей пожить в одном из его подмосковных домов.
Линьковой, оставшейся без денег и документов, особо выбирать было не из чего, а дальше оставаться на Кипре было более чем опасно. Если даже охранник, который должен был отвечать за ее безопасность, превратил ее жизнь в настоящий кошмар, что уж говорить о тех, кого спокойно могут заслать, чтобы убить ее. Лучше будет, если как можно меньше людей будет знать о ее местонахождении.
Перед отлетом, высказывая благодарность Трофимову за помощь, без которой ей пришлось бы более чем туго, она заметила: