Оставалось надеяться, что хитрый лис Исмаилов не разнюхает, где же именно на вверенной Глуховым территории находится самый лакомый кусок. Унюхать его действительно очень трудно, потому что находится он… под землей.
Все дело в том, что еще в советские времена, когда Нижний Новгород был закрытым городом Горьким и на его территории и за территорией действовали и выпускали военную продукцию закрытые номерные заводы, самые уникальные ее образцы хранили не на территории заводов, а на специальных засекреченных складах, один из которых, как случайно узнал Трофимов, находился недалеко от Болдино, того самого пушкинского Болдино. Там, опять же по сведениям информаторов, хранилась великолепная оптика, которую можно использовать и в микроскопах, и в телескопах, и в космическом оборудовании.
И когда летом, после пожаров, Трофимов взялся за строительство жилья для погорельцев, он, ясное дело, строил его поближе к тому месту, где, по его расчетам, должен был располагаться этот склад уникальной советской оптики.
Правда, точное его местонахождение пока что обнаружено не было, хотя Трофимов несколько раз уже приезжал на стройку и под вспышками фото- и телекамер надевал каску и вполне профессионально помогал строителям. Еще в первый свой приезд он после показательной части собрал строителей, накрыл хороший стол и предупредил, что, поскольку в советские времена здесь могли располагаться закрытые военные заводы, при строительстве нужно быть предельно осторожными. Если откроются какие-то люки или засыпанные хранилища, следует немедленно прекратить работы и сообщить ему в Москву. А уж он вместе со специалистами выяснит, не представляют ли эти подземные склады опасность для рабочих. После этого он лично вручил каждому из строителей немаленькую премию в конверте.
Но, как ему потом сказали, рабочие по-своему интерпретировали его просьбу. Одни решили, что где-то под землей зарыты запасы золота или клад и Трофимов их руками хочет до них докопаться, другие вбили себе в голову, что под землей еще со времен холодной войны остались склады оружия.
Так или иначе, работы велись, и большинство домов для погорельцев было уже подведено под крышу, но никаких сообщений об обнаруженных люках или входах в подземелье не поступало. Трофимов даже начал чуточку нервничать. Самым неприятным было то, что человек, рассказавший ему о существовании уникальной оптики, уже умер. Деньги, которые Трофимов заплатил ему за эти сведения, точнее, лекарства, за них купленные, не смогли помочь бывшему инженеру режимного номерного предприятия победить смертельный недуг. Трофимов даже не исключал возможности, что бывший горьковский инженер обвел его вокруг пальца, хотя сведения, которые он предоставил, были вполне правдоподобными.