В кабинете она никогда не садилась, потому что боялась, что стул может быть загрязнен. Всякий раз, когда ей нужен был рецепт, она просила писать его с середины листа, чтобы не соприкасаться с той частью, к которой притрагивались другие люди. Более того, она желала сама отрывать этот листок из блокнота. Она не хотела, чтобы я касался его, потому что, по ее мнению, я мог оставить там микробы после рукопожатия с предыдущим пациентом. Она все время носила белые перчатки. Бетти настолько боялась снова появиться у нас в кабинете, что попросила общаться с ней по телефону.
На следующей неделе прозвучал звонок, и она сказала, что боится встать с кровати. Она звонила из дома, находясь в постели, потому что боялась выйти на улицу. У нее развился страх перед грабителями, насильниками и загрязнением воздуха. В то же время она опасалась остаться дома в постели из-за того, что ей может стать хуже. В довершение всех других страхов она боялась, что сходит с ума. Ей было страшно, что лекарство не поможет, что могут быть побочные эффекты и она не поправится. Затем она сообщила, что боится задохнуться от приема таблеток, поэтому перестала принимать даже свои лекарства для здоровья, не говоря уже о прописанных медикаментах.
Ее страхи были настолько сильными, что парализовали любой терапевтический прием. Она не позволяла мне разговаривать со своей семьей, потому что боялась, что родственники узнают о ее лечении у психиатра и посчитают ее сумасшедшей. Я был совершенно сбит с толку и несколько недель мучительно размышлял, как ей помочь. Наконец, я отпустил эту ситуацию. После сдачи ко мне пришло облегчение: «Я абсолютно никак не могу ей помочь. Осталось только любить ее».
Итак, это то, что я делал. Я просто думал о ней с любовью и посылал ей мысли, наполненные любовью. Во время разговора по телефону я дал ей столько любви, сколько смог. Наконец, через пару месяцев «любящей терапии» ей стало достаточно хорошо, чтобы прийти на прием. Со временем ее состояние улучшилось, ее страхи и подавленность начали уменьшаться, хотя не было видно, что она что-то понимает. Она сказала, что слишком боится обсуждать психологические вопросы, поэтому в течение нескольких месяцев и даже лет единственным доступным лечением было любить ее.
Этот случай иллюстрирует идею, представленную нами ранее в главе об апатии. Более высокая вибрация любви оказывает лечебное воздействие на более низкую вибрацию, в данном случае – страх. Любовь действует успокаивающе. Очень часто мы можем развеять страх другого человека простым физическим присутствием и проецируемой на него любящей энергией. Лечебный эффект имеет не то, что мы говорим, а сам факт нашего присутствия.