Я улыбнулся. Может, неплохая идея подвести ее, она всегда умела отвлечь меня.
— Хорошо, буду минут через десять.
Женевьев прикрыла рукой телефон и крикнула в сторону.
— Дорогой, приготовь лопату. Мы с Картером едем к Альфе.
Я рассмеялся. Сел в машину и был у ее дома через десять минут. Она ждала меня у двери с обещанной лопатой. Я высунул голову из окна:
— Нет, мы никого закапывать не будем.
На ее лице появилась легкая досада. Оперла инструмент о стену и молча села в машину. Как назло, попали в пробку. Я старался держать себя в руках, но эмоции выплескивали фонтаном, и я срывался на очередного медлительного водителя.
И выскочив за черту города, набрал максимальную скорость. Въехал на территорию и остановил машину у входа в дом. Женевьев выбиралась за мной медленно. Сегодня она казалось совсем неуклюжей. Пришлось ей помочь.
В гнездо приехал с одной целью — забрать Санни, и меня уже никто не остановит.
Плечо болело, но мне наплевать, лучше умереть, чем оставить ее в лапах этого урода. Зашел в дом, Женевьев хвостиком плелась сзади.
Застал ее и Тайрона в кухне. Гаденыш вальяжно сидел на стуле с и удовольствием хлебал алкоголь. Санни сидела напротив, как робот. Обернулась ко мне — в ее глазах застыла крик мольбы.
— Почему она здесь? — зло спросил.
— Ты против гостей в моем доме? — издевался Тайрон.
— Твой — это понятие относительное. Только Альфа может быть хозяином этого дома, а пока ты не доказал свое право на это место, этот дом и мой тоже.
С его лица слетела идиотская улыбка.
— Ты хочешь оспорить на него право? И не убежишь, поджав хвост, как трусливый заяц?
Тайрон так резко поднялся, что стул с грохотом упал на пол. Лицо поплыло от проявлявшегося звериного оскала, руки становились лапами — он превращался в оборотня.
Гром рвался на свободу, хотел отомстить Тайрону, и в который раз показать, где его место. Громкий протяжный вой заставил покрыться мурашками и обернуться. Тайрон застыл на месте и прекратил превращения, уставился позади меня. Так воет только волчица, и всего несколько раз в жизни.
Женевьев опиралось одной рукой о дверной косяк, а второй придерживала огромный живот. Ее вой перемешался с протяжным стоном.
Санни встала с места и подошла к ней, что-то тихонько спросила.
— Что стоите? Вызывайте медиков, она рожает, — обратилась к нам.
Ее слова вернули в реальность. Из-за собственных переживаний я не заметил очевидного. Подошел к ней и стал щупать пульс.
— Когда начались первые схватки?
— Не помню, — произнесла на выдохе беременная и снова застонала.
— Не верю, Женевьев, у тебя четверо детей! Ты схватки должна чувствовать за неделю до родов с точностью до минуты, — шутил я, стараясь отвлечь ее от боли. — Так когда все началось?