- Почему она раздета? – кричала Ирина на бедного парня.
- Просто решил разыграть девчонку. Ты бы видела ее испуганные глазки.
- Глазки, говоришь? Я надеюсь, ты ее не трахнул. Я ж, кастрирую тебя, Глебушка.
- Ирочка, любимая. Да я ее и пальцем не тронул.
- А раздевал ты ее взглядом, что ли?
- Виновен. Только раздел и больше ни- ни.
- Я ж проверить могу – она сжала его между ног. Мужчине совсем не по нраву были подобные ласки, но руку ее он не одернул. Она в буквальном смысле слова держала его за яйца мертвой хваткой.
- Детка, я три дня без секса, пожалей меня – взмолился художник.
- Ты ж мой, ненасытный котик – тон ее становится игривым - Три дня для тебя очень долго - она целует его без нежности и трепета. По – хозяйски.
Он встает перед ней на колени, стягивает трусики. Она в свою очередь закидывает одну ногу на его плечо. Я вижу, как он ладонями веден по ее ногам вверх, задирает юбку и …. То, что было дальше, я не смогла смотреть. Зажмурилась, так как отвернуться не смогла. Очень жаль, что я еще и не оглохла от той дряни, которой меня накачали. Кажется, что их стоны я слушала вечность.
- На, вколешь ей через часик – я снова приоткрыла глаза, так как разговор явно шел обо мне. Ира достала что – то из своей сумочки и протянула Глебу. Но брать это он не спешил.
- Что это? Наркота?
- Не вздумай, пробовать, идиот. Это то, от чего она уснет и не проснется.
- Ира…
- Что, Ира? Думаешь, я позволю Ульянову счастливо жить с ней, пока сама буду побираться по миру. Он пожалеет, что так обошелся со мной. Все, что ему останется - это носить розочки к ней на могилу.
- Мы так не договаривались, Ира. Одно дело наплести ей с три короба, чтобы она свалила в закат, другое дело реально, убивать. Ты соображаешь, о чем меня просишь?
- А ты мужик, только в постели? – брезгливо бросила она – Что трудного поставить укол.
- Вот сама и ставь, а я на это не подписывался.
- Трус.
Спорить с ней он не стал. Выбежал из комнаты, и через мгновение я услышала хлопок входной двери. Моя последняя надежда на спасение растворилась в воздухе. А ведь Глеб мог ее переубедить. Мог, но не захотел.
Ира подошла ко мне, и я распахнула глаза. Мы смотрели друг на друга безотрывно.
- Что, смотришь? Такова жизнь, сестренка. Либо ты, либо я – она нагнулась надо мной, перетянула руку жгутом и поднесла иглу к вене.
- Что ты творишь, Ирочка – в комнату вошел Игорь Владимирович – Разве я этому тебя учил, девочка моя – голос у него был твердым и спокойным. Словно он застал ее не со шприцом в руках, перед убийством, а пришел домой, где она что – то натворила, незначительное и мелкое.