- Как вам известно, когда-то на заре вечности всё было единым: земля и небо, луна и солнце, и не было мыслей, чувств и воспоминаний, потому что некому было мыслить, чувствовать и вспоминать. Но однажды Светлое Небо отделилось от тьмы, забрав с собой солнце, дарующее тепло и свет, и луну, вдохновляющую на мечты, порывы и страсти....
...вот луну-то, пожалуй, можно было бы и оставить тьме. Но моего совета Светлое Небо не спросило.
- И осталось великое безграничное Небо границей между миром тьмы и света... И стало Небу жаль сиять лишь для себя, накрошило оно серые тучи, и так появилась земля... И пошел Дождь Жизни, первый раз во Вселенной, и там, где касались его животворящие капли поверхности, прорастали древа, цветы и травы, возникали зверье и птицы, и прочая живность, появлялись люди. У тех же людей, кого отметило с рождения солнце своим сиянием, проявилась небесная искра, и им был дарована магия во благо мира и человечества.
Против воли, я заслушиваюсь известными, в общем-то, словами служителя. Представляю себе дождь и солнце, чьи лучи светятся сквозь падающие водяные струи. Радугу на небе. И людей, отмеченных волшебным небесным даром - улыбающихся, счастливых, промокших насквозь, но с сияющими глазами.
- Дождь Жизни лил и лил, и небо поднималось над рождающимся миром, растущим и прекрасным, оттесняя тьму. И стало тесно чудовищам и бесплотным теням, живущим в вечном промозглом мраке собственной ярости и ненависти, слишком тесно. Сначала они грызли друг друга от отчаяния, но будучи бессмертными, не могли избавиться от себе подобных. И в то скорбное мгновения открылись межмировые врата, и стали жители тьмы проникать в наш мир, а песок, отмеряющий горсти бытия, почернел. Но солнце, ясноликая луна и Светлое Небо оказателись непереносимы для жителей сумеречного царства, которого исстари прозвали Серебряным, ибо предки наши всегда чернили серебро, чтобы металл становился прочней.
Я смотрела на людей вокруг. Женщин было больше, молодых и пожилых. Мужчины, впрочем, встречались тоже. Все стояли вперемешку, бедные и богатые, простые и знатные. И смотрели на высокую, прямую, как деревянный шест, фигуру инквизитора, зачарованно, словно в чуть сжатых кулаках оратор крепко держал нити прикованных к нему внимающих взглядов.
- Быстро темные твари поняли, что наш мир губителен для их природы, распутной и мерзкой, и тогда стали они укрываться глубже, чем могли вообразить самые смелые мыслители и мечтатели. Чудовища спрятались в глубине человеческих душ, пустили корни и пили кровь, как мы пьем воду, ибо природа их смертельна и отвратительна. Но свет иных душ сравним со светом солнца. Стали твари искушать чистых сердцем людей, склоняя их к пороку и преступлениям, и пришло под Светлое Небо зло, доселе неведанное, дабы огорчать, тревожить и печалить его. Что делаем мы теперь? Мы боремся со злом, при этом руки наши связаны, ибо одна рука протянута к Небу в мольбе о прощении, а другая утирает слезы. Больно видеть молодых, прекрасных, полных жизни, но при этом открывшихся тьме, пропитавшихся ею, словно кровососущие пьявки, наполненные кровью.