Кстати, о неприличном. Я уже успела забыть какого это, делить жилплощадь с мужчиной. Одни только наши случайные столкновения в ванной чего стоили. У любой могут закрасться крамольные мысли, когда почти каждое утро врезаешься в обнаженного по пояс мужчину с твердыми мускулами, широкими плечами и отчетливыми кубиками пресса. А он еще и придерживает меня за талию своими крепкими руками, что бы ненароком не отлетела в противоположную стену.
В ванную я захожу каждое утро с приступом тахикардии и уже всерьез думаю сходить к кардиологу.
— Саш, ты сегодня не планируешь задерживаться на работе? — интересуется за завтраком сосед.
— Нет, не планировала. А что?
— Мне нужно будет сегодня отлучиться ненадолго.
— Куда? — резче, чем ожидала спрашиваю его.
Егор широко улыбается и теребит мои уже уложенные волосы, от чего я тут же рычу.
— Куда надо!
И вот из-за этого ничего не значащего события я накручиваю себя уже полдня.
Нет, я все прекрасно понимаю. Егор взрослый мужчина со своими потребностями. У него есть своя личная жизнь и он не обязан сидеть с нами двадцать четыре на семь. Ведь это мы свалились на него, как снег на голову и потеснили его личное пространство. Но понимание ситуации от чего-то никак не помогает унять неприятный зуд в груди.
По дороге домой встречаю Семеновну, она болтает еще с двумя нашими соседкам. Мы встречались с ними на детской площадке, но я не помню их по именам.
— Сашенька! Здравствуй! Как дела? Освоилась на новом месте? — девушки тоже здороваются и смотрят на меня с интересом.
— Здравствуйте. Да как-то так. — говорю неопределенно.
— А чего так? До Нового года-то небось все равно ремонт не окончат. — старушка невольно озвучила мои страхи. — Елку-то хоть поставили?
— Елку? — растерянно переспрашиваю ее.
— Ну да. Десять дней всего до праздника. Куда Дед Морозу подарочки-то сложить?
— Да-да! Аля только вчера нашей дворовой елочкой восхищалась. — поддакивают девушки.
— Ну мы с Егором это еще не обсуждали. Я не знаю, ставит ли он вообще елку на Новый год. — почему-то оправдываюсь перед ними.
— Не ставит. — тут же говорит Семеновна. — Но дитё же в доме, пора привычки свои менять.
— Да Егор Алечке разве может в чем-то отказать? — почти одновременно выдают соседки.
И меня слегка цепляет эта их осведомлённость. Где-то под ребрами настойчиво разрастается неприятный зуд от знания того, что эти девушки тоже стали свидетельницами трепетных отношений соседа и моей дочки. Меня накрывает собственническое желание скрыть наш маленький хрупкий мирок ото всех. Особенно от этих женщин, что говорят про Егора с неприкрытым восхищением в голосе.