- Как ты вообще здесь оказалась? – подивилась я, повернувшись к Катьке.
- Говорю же, шла на твои крики! – снова возопила сестра.
- Какие крики? – не поняла я, сгружая вещи на очередную скамейку и подходя к раковинам с висящими над ними зеркалами.
- Ты мне весь урок покоя не давала, в мозгу твой голос не замолкал: «Помоги да помоги! Приходи в подвал старой школы!» Ну, звонок прозвенел, я и пошла. Хотя ты ведь знаешь, как я подвалы не люблю! Здесь темно, страшно…да и привидения, наверное, водятся!
- Они добрые, - фыркнула я, а Катя возмутилась:
- Ты всё шутишь! А я стояла на ступеньках и спуститься боялась! Тут ведь, как обычно, свет выключен! Но ты звала, и пришлось идти…
- Спасибо тебе! – растроганно сказала я и чмокнуть сестру потянулась. Вот ведь, потенциальная ведьма растет…Вспомнила про Вадика и хихикнула. Это у нас семейное.
- Куда ты?! Чушка такая! – не оценила моего порыва Катя, отшатнувшись, а я, пошарив рукой по стене, зажгла свет и в зеркало глянула. Ух, и правда! Чушка так чушка!
- Анжел?
Услышав этот голос, я реально вздрогнула и отвернулась, поспешно пытаясь перемазанное лицо шарфиком завесить.
- Анжел, всё в порядке? – Каширский быстро спустился в подвал и обошел меня, стараясь заглянуть в лицо.
- Да, да, - пробубнила я.
- Анжел, ты не могла бы шарф убрать, пожалуйста? – вежливо попросил Каширский, - Я тебя не слышу и не вижу.
Я тяжело вздохнула и просьбу его выполнила. Склонилась над раковиной и воду включила.
- Ты как здесь? – спросила я, тщательно размазывая грязь по лицу.
- Я беспокоился, - пояснил Каширский, - Ты ушла, никого не предупредив, на звонки не отвечала. Я едва до конца урока досидел и пошел посмотреть, вдруг ты ещё в школе. Вспомнил, что ты старое здание любишь, вот и пришел сюда. Прохожу мимо подвала, а ты жалобно так стонешь: «Женя, Женечка!» Вот я и спустился.
Я хрюкнула (в основном, из-за «Женечки»), а Катя вставила:
- Она кричала «Катя!»
- Я что, своё имя от чужого не отличу? – изогнул русую бровь Каширский и посмотрел на меня, - Я ещё подумал, что тебе реально плохо, раз ты меня Женечкой назвала.
Я снова хрюкнула.
- Нет же! Анжела звала меня! – настаивала Катерина, но негромко, чтобы в открытый спор с Каширским не вступать.
Вообще-то я не звала никого, по крайней мере вслух и осознанно, но…промолчала, сосредоточившись на отмывании физиономии.
- Держи, - Каширский протянул мне упаковку бумажных платков, которую я с радостью приняла, торопливо вытирая лицо и печально глядя на замызганное пальто, колени и ботинки.
- Так что случилось? – спросил Женька.