Я промолчала и оборачиваться тоже не стала. А уж подпрыгивать с громким испуганным воплем тем более.
- В том, что ты никуда отсюда не денешься, - продолжал ночной кошмар.
И я снова смолчала, поражаясь своему спокойствию. Перегорела, должно быть. Или вредничаю?
Мое нарочитое игнорирование ему не понравилось, и он заступил так, чтобы наши лица находились напротив друг друга.
- Видишь, как люди поступают с ведьмами? Их пытают, а потом убивают, - светским тоном продолжил беседу вампир. Вернее, свой монолог, я-то ведь в разговоре не участвовала. Уставилась ему глубокомысленно на воротник рубашки и пыталась придумать, на что похожи испортившие его пятна крови, благо мои глаза находились как раз на этом уровне.
- На волне ужаса Хозяйке легче пройти в ваш мир, - понизил голос вампир, и в нем появились скрежет и тягучесть, - Кровь уже пролилась, и ещё прольется. Тебя отпустили, но жертва должна быть принесена. Сегодня вечером ведьма должна умереть.
Он отстранился с легкой приятной улыбкой, а я подняла голову. Ведьма должна умереть? Что это значит?
- Анжел, с тобой кто-то был? – Каширский проталкивался ко мне.
- Да, - не стала я врать, - Вампир тот со странностями, говорил, что ведьма умрет.
- Скоро, - фыркнул Каширский, - Суд закончился, слышишь шум? Это её на костер тащат.
Ведьма умрет. Ведьма умрет. Эти слова просачивались сквозь мою заторможенность, непонятно тревожили, не давали покоя…
- Пойдем, - я тронула Каширского за руку.
- Ты же вроде не хотела? – удивился парень.
- Проверить надо, - чуть слышно сказала я и, не дожидаясь Каширского, стала пробираться к костру, огибая зевак.
Костер был чудо как хорош. Прямо в центре площади, сложенный идеальной пирамидкой, с высоким столбом на эшафоте и симпатичными деревянными ступеньками, ведущими к нему…Всё для комфорта сжигаемой ведьмы и услаждения зрителей.
Наверняка у них всё продумано, я обошла сооружение кругом, противопожарная безопасность и так далее…может, и настоящего огня не будет, так, иллюзия? Не видно же, что находится за этими аккуратными бревнышками и вязанками хвороста, может, какая хитрая система.
Отчего же мне так плохо?
Показалась процессия: упирающуюся осужденную ведьму волокли на казнь. Факельное шествие в ночи впечатляло: впереди шел бубнивший на латыни (или на псевдолатыни, всё равно никто не разбирался) лысый инквизитор в черных развевающихся одеждах, за ним стражник тащил на веревке упирающуюся ведьму, замыкали процессию двое прислужников: они кривлялись не хуже нечисти, размахивали чадящими факелами и время от времени тыкали бедную девушку палками, призывно крича: «Смерть ведьме!» Толпа, как ни странно, клич подхватила, то ли увлекшись спектаклем и артистично подыгрывая, то ли поддавшись низшим стадным инстинктам.