— Обиделись?
— Никак нет, товарищ подполковник! На молодых и перспективных начальников нельзя обижаться.
— Вы не поняли, я не собираюсь извиняться. Раз ситуация не ясна, раз болезнь наступает, то действительно: реальных дел нет! Кто может мне однозначно ответить: чем вызван всплеск этой болезни в вашем городе — природными катаклизмами или некоей диверсией? А если диверсия, то кто и почему ее решил провести? И почему был выбран именно Старый Оскол?.. На самом верху принято решение об объедении всех сил правоохранительных органов: ФСБ, МВД, прокуратуры. Операцией руковожу я. Поэтому я и попросил приехать… Ивана Серафимовича. Я не ошибаюсь?
— Не ошибаетесь. Ковалев Иван Серафимович.
— Мне бы хотелось побеседовать с одним из ваших врачей, — сказал Игорь. — С Марковым Станиславом Валентиновичем.
— Пригласим его в управление?
— Зачем? Мы хотим на месте получить необходимую консультацию. Так что сами поедем к нему.
Игорь Леонидович прошел в кабинет Маркова один (группа людей всегда привлекает внимание, вызывает лишние разговоры), коротко отрекомендовался:
— Теологов Игорь Леонидович.
— Мне, наверное, представляться не надо. Вы и так знаете, — сказал Станислав.
— Такова моя планида, — развел руками Теологов, — знать все про всех. Противнейшее занятие!
— Чем могу быть полезен?
— Прочел ваше медицинское заключение.
— Написал честно: ответа пока нет.
— Нет, Станислав Валентинович, именно ваше заключение подтолкнуло меня и моих товарищей к определенным умозаключениям. В Старом Осколе происходит ДИВЕРСИЯ! Вот только каким образом она осуществляется? Что является возбудителем болезни?
— Знаете, сколько уже мы в нашей лаборатории бьемся над этим? У меня появилась надежда насчет выздоровления одной заболевшей девушки, но говорить пока рано.
— Если нужна помощь, Станислав Валентинович, сразу обращайтесь. Привлекайте специалистов, которым доверяете. К вам на подмогу приезжают на днях несколько уважаемых профессоров из Москвы.
— Насчет специалистов… Меня попросил Иван Серафимович Ковалев сохранить все в тайне, дабы не вызывать ненужных слухов и паники.
— Надо боятся не паники, а совсем иного. В свое время, когда рванул Чернобыль… Вы помните Чернобыль?
— Я много читал о нем.
— Многие чиновники и следователи тогда также боялись слухов… В городе о случаях мгновенного старения говорят?
— Конечно.
— Я считаю, что надо напечатать интервью с людьми, пережившими эту трагедию.
— Но многое в их рассказе выглядит, мягко говоря, странно. Какие-то сказки: Аленушка, Емеля…
— Наш Иван Серафимович также не верит в сказки.