Понятия “кремы” в деревне не существовало — жиром мамонтов мазали, если уж совсем трескалась кожа. А в городе я толком не успела осмотреться, чтобы в местной аптеке отовариться. Да и Бринни с Дориной, второй карлицей — единственные женщины в пешей доступности — пользовались для лиц тем же, чем и питались. То есть грязью.
Мне предлагали тоже, но грязевые маски хороши раз в неделю, не на постоянной основе.
Я экспериментировала. Подключала логику, выуживала из памяти все, что слышала о народных средствах. И когда было время, замешивала в разных вариантах “чудодейственные” мази. Надо сказать, что с каждым разом у меня получалось все лучше. Во всяком случае лосьон из чего-то вроде огурцов, и крем, в составе которого были перетертые цветочные лепестки и сливочное масло, вернули мне ощущение хоть какого-то ухода.
— Иначе стану под стать Замку — сумасшедшей и дикой. Начну забывать про стирку одежды и необходимость чистить зубы порошком, перестану расчесываться и чистить ногти, и вскоре в этом мире тоже появятся легенды о Бабе Яге…
“И добром молодце” — добавил внутренний голосок, — “Евор-то выглядит довольно ухоженным и привлекательным”.
— Мужик, что с него взять… — буркнула сама себе. — Им проще выглядеть хорошо… И ничего он не привлекательный!
“Ну да, ну да”.
Это было неизбежно, конечно.
Ну, вещи из разряда: “Я привлекательна, вы тоже — так чего мы ждем?”
Я была здоровой женщиной, у которой в отсутствие смартфонов и прочих прелестей современной земной жизни оказалось куча времени думать только про себя.
И свои желания. Да и Вероничкина статистика в душу запала…
Вот только Евор таких же желаний не выказывал.
И я вдруг поймала себя на мысли, что мечусь между умными и красивыми. Как умная, я старалась радоваться, что меня тут никто не домогается.
Он же враг! Ну партнер, ладно. Секс в любом случае все испортит. Наша ситуация хуже, чем какая-нибудь история про “фиктивный брак”, где все не полюбовно, но видимость надо создавать. Вынужденность — это вообще не про выбор, чувства и легкость. Так что лучше никак.
“Красивая я” хотела быть желанной. Чтобы на меня смотрели горящими глазами, восторгались как единственной женщиной на свете — я ведь такой и была! ну в данный момент… И вообще соблазняли, то есть ухаживали. Что-то в этом духе.
Евор же был спокоен. Всегда. Отстранен и сдержан — будто напитался каменными стенами и стал каменным. Он не говорил двусмысленностей, не стремился к уединению… ха-ха. Не выказывал даже толики интереса. И меня это задевало…
— Дура, — вздохнула и принялась выкладывать аккуратно будущие меренги на противень, — Зато у тебя есть теперь партнер по безумным деяниям. Он же согласился…