На следующий день я спряталась в оранжерее и занялась многострадальными — хотя с моим появлением страданий явно стало меньше — цветами… Исключительно чтобы снова вызвать удивление.
Горячо-холодно…
А вечером…
Наступило время горячо.
Я знала, где его спальня.
Я была в курсе, что меня в нее не приглашали.
Я обдумала, насколько унизительно то, что я сама себя предложу. Откровенно.
Я решила, что цель оправдывает средства…
И когда Замок погрузился в густой мрак тихонько толкнула дверь в покои Евора, одетая лишь в тонкую ночнушку.
…не вижу себя
Я прежде не бывала в покоях мага. Но принцип расположения комнат мало чем отличался от прочих — “внешняя” гостиная и две двери, слабо различимые в неровном свете лучины.
Магический фонарь я брать не рискнула — мало ли, завопит в неподходящий момент. Последнее время вещи повадились притворяться, что они “просто вещи”, а когда я начинала ими активно пользоваться, могли внезапно выдать такое…
В общем, держали в тонусе.
Я тихонько прошла к той двери, что была выше, больше и с инкрустацией. Медленно открыла… Не заскрипела и не поприветствовала громогласно. И на том спасибо.
Евор спал.
Во всяком случае мне так показалось.
Он лежал на исполинских размеров кровати — моя, кстати, сильно меньше — на белоснежных простынях — мои, кстати, до такой белизны не отстирывались — и мерно дышал.
Комнату с открытыми шторами заливал лунный свет, потому я видела все довольно отчетливо.
Прикусила губу. И встала, сделав только несколько шагов.
Никогда прежде не соблазняла спящих. Да и вообще… не делала вот так. Раздеться и нырнуть к нему под покрывало? Улечься сверху? Разбудить спящего принца поцелуем?
Кажется, я всерьез запнулась на движении к своей “мечте”. Когда про поцелуй подумала. Что вот этот чужой рот будет прижиматься к моему… Без толики моего на то желания. Потому что желания и правда не было. Была цель, потребность и внутренняя дрожь — и даже участившееся дыхание. Но они никак не были связаны с сексуальным голодом.
Черт. Черт. Черт.
Когда я упустила этот момент?
— Долго стоять будешь?
Я так пугаюсь совсем не сонного голоса Евора, что вскрикиваю. И лучину едва из рук не выпускаю.
Черт. Черт. Черт.
— Ну? Ты же пришла меня соблазнить? Так вперед. Снимаешь свою тряпку, забираешься в кровать, удовлетворяешь меня… Так уж и быть, я потерплю. Раз тебе это настолько надо.
Усталость и сарказм. А еще злость. И желание наказать, сделать больно…
Он все-все понял. Всё-ё…
И, кажется, ненавидит меня за это.
Але-е оп, Ада.
Вот тебе еще более широкий спектр эмоций. Довольна?
Я теряюсь. Я тоже злюсь. Но когда начинаю говорить — выходит только невнятное. Не ехидно-насмешливое, а потерянно — несчастное: