Но не добавил, вместо этого — просто продолжал смотреть на меня.
— Да ведь и Альвет ни с того, ни с сего доверился тебе, — задумчиво произнес он. — Ввел в ближний круг, пообещал прощение.
— Если бы не она, Альвет уже был бы мертв, — лениво заметил Верс. — Лучше скажи, почему он не носит с собой защитный амулет. Это спасло бы его от яда.
— В том-то и дело, — горько ответил Ривен. — Амулет всегда был при нем. Кто, кроме ведьмы мог подстроить все так, чтобы покушение выглядело совпадением.
Я поняла, что приговор мне уже вынесен и подтверждается, как выяснилось, очень легко. Всему найдется объяснение.
Ривен шагнул было ко мне. Или мне показалось, что он приближается. Я почему-то даже была уверена, что он намерен схватить меня. И я поднялась из кресла, хотя понимала, что бежать некуда, что в дверях стража, да и Верс…
Верс оказался между мной и советником.
— Оставь ее, — уронил он. — Или не видишь, что ей самой целитель не помешает?
— Да мне плевать! — бросил Ривен, но почему-то остановился. — Не думай, что это вас оправдывает… Чтобы втереться в доверие к королю, достаточно спасти ему жизнь. Да это уже повтор, причем прежде ты действовал изящней, это даже я могу признать.
— Ты совсем потерял голову! — фыркнул Верс. — Не позорься перед людьми, советник!
— Вовсе нет, Плантаго, моя голова как раз при мне! И меня тебе не обмануть. Тебе нет резона хранить верность Альвету. А все твои обещания найти заговорщиков — только слова.
— Определись, кого обвиняешь: меня или ее, — процедил Верс. — И не мешай целителю спасать короля!
Я стояла ни жива, ни мертва.
Ривен смотрел на нас тяжелым взглядом отчаявшегося человека.
— Ваше счастье, если он придет в себя, — наконец, сказал он. — Но с дознавателями все равно будете говорить оба. И попробуйте хоть что-то утаить!
Должно быть, его угроза в большей степени была рассчитана на меня. Потому что Верс даже не шевельнулся. В отличие от меня, он напуган не был.
* * *
Ни один король, даже самый благородный и радеющий о благе государства, не защищен от покушений. Дед Альвета пользовался уважением народа. Он прославился военными победами в молодости, а в зрелые годы — здравой политикой и умеренными налогами. Люди прозвали его Король Крепкая Рука. Но даже против него был организован заговор. Может быть, и не один, но именно этот вошел в историю. Король был ранен и лежал при смерти. Слухи просочились за стены королевского дворца, столица была охвачена страхом. Люди стекались к дворцовой ограде и подолгу оставались там, в ожидании новых сообщений о самочувствие государя. Страже настрого было запрещено разгонять толпу. И когда стало ясно, что опасность миновала, радостный рев жителей Темайна заставил содрогнуться дворец. Все знают эту историю.