Я осветила фонарём стены. Они были сложены из огромных влажных каменных блоков, покрытых странным жёлтым лишайником. Это было настоящее подземелье.
Тюрьма.
Если кто-нибудь нас здесь застрелит, нас никогда не найдут.
Раздался стук досок, и собаки снова залаяли. Потом на лестнице послышались тяжёлые шаги, и над нашей головой заскрипели половицы.
Потом скрип на мгновение прекратился.
Снова начался.
– Он в твоей спальне, – шепнул Олли.
Моё сердце билось так сильно, что мне пришлось заткнуть уши.
Кажется, тот мужчина был в моей спальне целую вечность, но наконец снова раздались шаги.
По полу скользнуло что-то тяжёлое.
Я выключила фонарь, и мы сидели в темноте, прислушиваясь.
Стало очень тихо, и я подумала, не увидел ли он дверь. Я представила, как он отводит портьеру в сторону.
Я затаила дыхание, как делала всякий раз, играя в прятки с близнецами и Зарой.
Олли тоже затаил дыхание.
Снова раздались шаги, потом замерли и опять загрохотали по лестнице у нас над головой.
Олли застыл, и я схватила его за руку.
– Подожди! – шепнула я.
Собаки продолжали лаять. Я не могла понять, ушёл ли он или ждёт, когда мы обнаружим себя.
Мы решили ждать.
– Мне ужасно жаль, – сказал сержант Льюис, – мне следовало быть здесь, но надо было забрать лекарство для миссис Престон. На это ушла всего минутка, но…
Тётя Ви обеспокоенно взглянула на него и произнесла:
– Хорошо, что вы всё-таки вернулись.
– Как только я увидел его машину у двора, то сразу же понял, что что-то не так. – Сержант налил себе ещё одну чашку чая. – Но я и понятия не имел… Здоровый парень, верно? Сбил меня с ног, когда уходил.
Он вышел за дверь, и я подумала, есть ли от него вообще какая-то польза.
Олли сел рядом со мной на диван.
– Было страшно, – сказал он.
– Да, – ответила я, борясь с желанием сказать: «Теперь ты знаешь, что я чувствую».
Олли уставился на огонь, а потом внезапно подскочил.
– Подожди здесь, – сказал он и бросился во двор.
Пламя запрыгало – Олли ворвался обратно в комнату и положил мне на колени что-то маленькое и мокрое.
Игрушечный кролик.
– Вот это да!
– Я заметил его вчера в снегу. Он ведь твой?
Я кивнула, с трудом сдерживая слёзы.
– Спасибо!
– Надо было поднять его раньше, – пробормотал он и поднёс руки к огню. Наверное, это было своего рода извинение.
– Он был в доме, мам. Этот человек был в нашем доме.
Тётя Ви поёжилась:
– Знаю. И они его не поймали.
Снег повалил ещё сильнее, а из Лондона позвонил инспектор Хан.
– Ты должна оставаться в доме, – сказал он. – Мы поставили людей у всех въездов и выездов, и дом находится под наблюдением.