Тем временем Зиночка и Эмма никак не могли попрощаться с Виталием, развлекающим их весёлыми байками и анекдотами. Они сидели в «Гелендвагене» напротив санаторных ворот.
— Представляешь, он врач по образованию! — выпалила Зиночка, вытирая слезящиеся от безудержного смеха глаза.
— Не может быть! По образованию — врач, а по призванию? — простонала Эмма.
— По призванию — богач! Поэтому служу там, где больше платят! — отшутился Виталий.
— Обожаю огромных мужиков! — призналась Шталь. — Не представляю, как могут худосочные нравиться? У меня, знаете, однажды случай был… Вела я, значит, свадьбу, и запал на меня брат жениха. Умора! Худющий такой, как щепка… Нет, как прутик от веника. И вот он меня при каждом случае на танец приглашает и приглашает, приглашает и приглашает… Я раз отказала, два… А потом… Ну неудобно уже. Ладно, думаю, чёрт с тобой, пойду, потанцую. Выходим с ним в центр зала, народу, как назло, почти нет, все закусывать расселись и таращатся на нас — не понимают: то ли я новый номер их вниманию предлагаю, то ли и вправду танцую. Короче, берёт он меня за талию, ну и я хотела руки ему на плечи положить… Прикинь, Зин, а у меня рука-то — не пёрышко! Кладу я, значит, руки, а они у меня вниз соскальзывают — у него в плечиках пиджака вата или поролон какой-то натолкан, а плеч как таковых вроде и нет. Ну, или есть, но они уже, чем моя ладонь…
— И чего, Эмма? Пришлось руки на весу держать?! — хохоча, предположил Виталик.
— Нет! — рассмеялась Шталь. — Я за шею держалась!
И вся троица разразилась заливистым смехом.
— Эмма, ты замужем? — неожиданно спросил Виталий. Шталь метнула предупреждающий взгляд на Зину.
— Нет! Не везёт с избранниками, — серьёзно произнесла она.
— Здорово! — обрадовался Виталик. — Предлагаю свою кандидатуру на рассмотрение. Мне такие боевые и весёлые очень нравятся!
— Предложение принято! — игриво ответила Эмма. — Объявляю испытательный срок!
— Пошли уже, боевая моя, — поторопила подругу Зиночка. — Добьём последние денёчки.
Эмма, дурачась, поцеловала Виталия в щёку и выпорхнула из машины.
— Я думал, что вы в «Гелендвагене» синельниковском ночевать останетесь, — недовольно пробурчал Моршин, когда Зиночка зашла к нему в номер, чтобы обсудить дальнейший план действий.
— Прости, Эмма любезничала с Виталиком.
— Так что решила? Будем сдавать твоего массажиста и «медбрата» близнецам-головорезам на расправу? В принципе, я уверен — разговорить они их сумеют.
— Как крайний вариант — да.
— А что, у тебя есть и запасной? Поделилась бы хоть.
— А ты сам вспомни, как застыл на месте доктор Блюм, когда услышал имя Ле Местр. Я просто почувствовала его страх и напряжение.