После того, как все мои вещи выгружены, а все Леонида, в количестве, меньшем примерно раз в пять, в свою очередь загружены в Лизкину машину, мужчины заявляют, что они перетрудились и хотят есть. А я, заглянув в холодильник, убеждаюсь — кулинарные способности здесь бессильны. Причём не только довольно скромные мои, но и любые вообще, потому как то, что можно приготовить из майонеза, сырного соуса и пары головок чеснока, едой назвать сложно.
К счастью, пиццерии сейчас на каждом углу, поэтому примерно через полчаса мы становимся обладателями двух одуряюще пахнущих коробок и бутылки колы. Лизка что-то бормочет о диете, то замолкает, стоит только напомнить об утренних кексах. То-то же, не мне одной толстеть.
— Так, а это что? — интересуюсь я достаточно громко для того, чтобы услышали сидящие в комнате.
Нет, мне, безусловно, известно, как выглядит сухой кошачий корм, и идентифицировать его остатки в синей миске, притулившейся в не просматриваемом от дверей углу, не представляет сложностей. Но вот понять, что, вообще, он в компании с чистой водой, налитой во вторую половину миски, делает в квартире Тимофея, уже сложней. Неужели Котов так оголодал, что решил попробовать еду, соответствующую фамилии? И даже антураж создал? Бред какой-то!
— Ариэль, тебе говорили, что с твоим голосом только на рынке торговать?
Помянешь чёрта и вот он, входит вальяжной походкой на кухню, соизволив поднять венценосную задницу с дивана. И ещё руки тянет к моему лбу, словно желая проверить наличие температуры, но по ним же и огребает.
— Это что? — повторяю я, некультурно, но красноречиво указывая на обнаруженную кормушку.
— Господи, я думал у неё только с чувством юмора проблемы, а оказалось ещё и со зрением, — возводя очи горе, сообщает он потолку. — Что не так-то? Это Люцика, оставь в покое.
— Люцика? — глупо переспрашиваю я, не до конца понимая, о ком речь. Нет, логично, что о коте, но в квартире отсутствуют хоть какие-то следы его существования, как минимум лоток. Или… Точно, я слышала, у хозяев, потерявших питомца, иногда случается сдвиг в мозгах, и они считают, что несчастная животинка всё ещё рядом. — В смысле кота?
Котов, не догадывающийся о мыслях насчёт его психического здоровья, вновь закатывает глаза:
— Нет, тасманийского дьявола. Конечно, кота! Люцифер, Люциан, Люциус, — сама выбирай. В простонародии Люцик.
— Тем более он всё равно на имя не откликается, — уточняет от дверей Лёня, а Лизка согласно кивает.
— Эй, мне не говорили ни про каких кошек! — возмущаюсь, чуя подставу.
— Я же спрашивала, нет ли у тебя аллергии, — мило улыбается подруга, а я вспоминаю, что да, спрашивала. Пару недель назад и настолько мимолётом, что на это совершенно не обращаешь внимание. Попробуй теперь вспомни, о чём она интересовалась ещё и догадайся, во что это может вылиться.