Стефани, наконец, успокоилась. Мы с Рокки разраженно посмотрели на нее. Вытирая слезы с глаз, она спросила:
– Так в какой клуб ты пойдешь? Французский? Дебаты? А как насчет водного поло? Я уверена, что эти банановые шорты будут очень мило смотреться на твоем маленьком дружке. О, подожди, может он не такой уж и маленький? Я слышала разные истории.
– Заткнись, дура, – пробормотал я.
– А если ты вступишь в Арт-клуб? – подключилась Рокки.
Ее щеки покраснели – не заболела ли она?
– Я сомневаюсь, что мои успехи в граффити и вандализме считаются искусством, Рокки. Спасибо, что подумала об этом. – Засмеялся я.
– Серьезно. Мы всегда ищем моделей.
Стефани толкнула Рокки под ребро.
– Ах, ты просто хочешь, чтобы он позировал голым, чтобы тоже увидеть его дружка.
Рокки и я одинаково посмотрели на нее.
– Разве я не попросил тебя заткнуться?
К моему удивлению, у Стефани не нашлось удачного ответа. Она просто пожала плечами.
– Просто пытаюсь развеселить тебя немного.
– У тебя не получилось. – Чувствуя непреодолимую потребность как-то снять напряжение, я выпалил: – Знаешь, что? Может быть, я и возьму арт. Будет неплохо, учитывая, что у меня там есть друг.
Рокки странно на меня посмотрела.
– Тогда встречаемся после школы. Если ты действительно хочешь пойти со мной.
– У меня нет выбора, – выдохнул я.
– Хорошо, друг. Тогда до скорой встречи.
Стефани фыркнула, покачав головой.
Я стучал коленом о деревянный стол, заставляя его дрожать. Рокки слегка прижала рукой мое бедро.
– Перестань.
– Ничего не могу поделать, – прошептал я. – Не могу сидеть спокойно, когда хочется сбежать.
Ее глаза мерцали, левый уголок рта пополз вверх от удовольствия.
– Может быть, ты нервничаешь?
– Нервничаю? Нет, я никогда не нервничаю. – Я огляделся и вытер потные ладони о джинсы.
– Правда? Ты не очень хорошо скрываешь это. – Она тихо хихикнула и посмотрела на класс. –Уверяю, здесь не о чем беспокоиться. Кроме того, я с тобой. Все будет хорошо. – Она сделала паузу. – И я обещаю, что тебе не придется раздеваться.
Я покраснел и быстро отвернулся. Увидев класс, я понял, что не узнаю и половины студентов, заполнивших комнату. Одна группа мажоров смотрела на меня, как на какое-то дикое животное, которое только что выпустили из клетки.
– Иногда я не понимаю людей, – прорычал я себе под нос.
– Что ты сказал? – спросила Рокки, усердно точа карандаш.
– Ничего. Забудь. – Я покачал головой и обратил внимание на трещины в пластиковом переплете.
Провел руками по острым синим краям и вздохнул. Эти богатенькие детки ничего не знают о том, чтобы пользоваться одними школьными принадлежностями каждый год. Не знают, каково это – использовать скотч для картонной подложки или находить новые винты для металлических застежек. Я был для них как дикарь. Нельзя винить их за то, что они пялятся.