– Почему меня должно волновать, что королева Англии позвонила?
– Именно об этом я и говорю!
Я уставился на него в замешательстве.
– Что?
– Я не слепой, Джесси. Я вижу, ты действительно любишь эту девушку.
Любовь. Совсем чуждое мне понятие.
– Она мой лучший друг, папа, – ответил я, медленно произнося каждый слог. – Конечно, она мне небезразлична. Ты ведь знаешь, что такое – иметь друзей?
Отец посмотрел на меня понимающе.
– Достаточно сказать, что мы оба знаем, что дело не только в этом. Тебе нужен мой совет?
– Если я скажу «нет», ты оставишь меня в покое? – с надеждой спросил я.
– С кем бы ты хотел, чтобы Рокки осталась? С горячим, незрелым мальчиком? Или с надежным и ответственным человеком?
Я не ответил.
– А может быть... неважно.
– Просто скажи это, папа, – простонал я.
Он нерешительно прикусил губу.
– Слушай, может, ей тоже пора повзрослеть.
– Что ты имеешь в виду?
– Взгляни на свою жизнь.
– Поверь мне, я это делал. – Я закрыл глаза и глубоко вздохнул. – Это не то, чем мне нравится заниматься.
– Мне кажется, вы оба тянете друг друга на дно.
– Она не делает этого со мной, – ответил я, защищаясь.
– Ты уверен? За кем ты ходил на танцы, зная, что тебе запрещено находится на школьной территории?
Я промолчал.
Он удовлетворенно кивнул.
– С кем ты пропускал занятия? Драки? Готов поспорить, что именно из-за нее ты ударил того качка по лицу.
Плотина прорвалась – все эмоции, которые я так старался подавить, выплеснулись наружу. Холодные когти страха вцепились в мой позвоночник и прошлись по каждой вене. Что, если он был прав? Может быть, мы с Рокки раскрывали худшее друг в друге? Может, я не заслуживал ее никогда.
– Что, если мы никогда не повзрослеем? Что тогда?
– Это зависит только от вас. Иногда людям просто не суждено быть вместе, и, к сожалению, принятие таких сложных решений – это первая часть взросления. Если ты действительно любишь ее, сынок, и хочешь лучшего для вас обоих, тогда, может быть... может, будет лучше, если ты отпустишь ее.
Мы сидели в тишине, размышляя, скорее всего, о том, что сделали не так в своей жизни. Я откинулся на спинку стула, слушая тиканье часов, эхом разносившееся по всему дому. Время – забавная штука. Оно не гарантировало, что вы изменитесь, но, скорее всего, изменение будет неизбежно.
Прежде чем я понял, что делаю, я схватил вилку и откусил кусочек папиного шедевра для гурманов. К счастью, папа понимал, что злорадствовать не стоит. Я с удивлением проглотил кусок стейка.
– Где ты научился готовить? Если мне не изменяет память, я рос с мешками бургеров и картошки фри каждый вечер.