Стеф рассмеялась и закатила глаза.
– Хватит подслушивать, Морис. Продолжай тащить то, что ты там тащишь.
– Заткнись, Стефани.
Ладно, может мне стоит поговорить с ним.
Я не смог удержаться от смешка, когда он щелкнул Стефани, прежде чем уйти, и мысленно сделал пометку, чтобы узнать парня получше.
– Ты не ответил на мой вопрос. – Стефани прищурилась и выжидающе посмотрела на меня. – Что ты собираешься делать с Рокки?
Я откинул голову назад и застонал.
– Я здесь не для того, чтобы разрушить ее жизнь, если ты к этому клонишь. Уверен, она сказала тебе, что мы даже не разговаривали с тех пор, как я приехал.
О чем я действительно сожалею теперь, когда появился Итан.
– О, я знаю, – самодовольно ответила она. – Но мой вопрос в том, почему ты избегаешь ее. Я имею в виду, довольно очевидно, почему ты здесь.
– Из-за матери? – резко бросил я.
По крайней мере, у нее хватило порядочности съежиться.
– О да, мне очень жаль. Надеюсь, ей станет лучше.
– Еще бы, – мрачно ответил я.
Она смутилась на мгновение, но неловкость ее не остановила. Уперев руки в бока, она закудахтала:
– Но я говорю не о твоем печально известном возвращении в Бэтл-Фоллс.
– Тогда о чем ты говоришь?
Она раздраженно всплеснула руками.
– То, что ты работаешь в «Новинках Росси». О чем еще я могу говорить?
Внезапно почувствовав себя загнанным в угол, я попытался сменить тему.
– Итак, чем ты занималась все эти годы? Твои мозги помогли тебе найти хорошую работу?
– И не надейся уйти от темы. Мы останемся здесь и поговорим о том, что ты вернулся, чтобы сбить Рокки с ног, но ты слишком труслив, чтобы действовать. Вот почему ты прячешься здесь весь день и боишься поговорить с ней.
Кровь отхлынула от моего лица. Неужели это так заметно?
– Я понятия не имею, о чем ты говоришь.
– Х-м-м, – пробормотала она. – Продолжай убеждать себя в этом, милый.
Закатив глаза, я решил переключиться.
– Думаю, некоторые люди никогда не перерастают свои раздражающие причуды.
Глаза Стеф медленно сузились.
– Лучше говори о себе, парень. Некоторые из нас – я имею в виду себя – стали полноценными взрослыми.
– Тогда почему ты снова ведешь себя как телохранитель Рокки или, по крайней мере, как ее назойливая мать? Если ты не заметила, она тоже вполне взрослая. Думаешь, ей понравится, что ты снова меня допрашиваешь?
Стефани дернулась.
– Я просто забочусь о ней, вот и все.
– А я нет?
– Судя по твоей отчужденности, «нет». – Она сжала губы и стиснула зубы. – Разве ты не подумал, что она могла страдать, когда ты внезапно перестал отвечать на ее звонки? Перестал писать ей? Не навещал? Чувак, она люб... она заботилась... ну, ты понимаешь. И знаешь, кто был с ней, чтобы ее поддержать?