Илья заметил её смятение, но причину не понял. Поглядывал удивлённо и не расспрашивал.
На территорию больницы машину не пропустили, пришлось оставить её на стоянке. Припарковав автомобиль, Илья выбрался из-за руля, но Марина его остановила.
– Останься тут.
– Тебе не нужна помощь?
– Нет. Просто жди.
Когда Марина ушла, Илья остался бродить вдоль бордюра и заметил, что очень уж много беременных попадается ему на глаза. Подошёл к мужчине, курящему около шлагбаума, догадываясь, каким будет ответ на его вопрос, но всё равно поинтересовался:
– А что это за больница?
Охранник оглядел его с лёгким пренебрежением, а потом неожиданно смутился.
– Роддом.
– Спасибо.
– Дать закурить? – предложил мужчина, пряча сочувствие во взгляде.
– Не курю и вам не советую.
– Это правильно. Гадость несусветная.
Илья сел за руль, приготовился ждать. Вроде выглядывал на дорожку, ведущую к больнице, но всё равно пропустил возвращение Марины. Услышал уже звук открывающейся дверцы. Повернулся и замер. Марина осторожно усаживала на заднее сиденье Алсу. Та выглядела бледной и больной, а ещё ужасно сконфуженной. С ним не поздоровалась, сразу же забилась в угол машины между дверцей и сиденьем и уткнулась носом в скомканный платок. Марина села рядом и, обняв сестру, прижала её голову к своему плечу.
Илья завёл мотор, поднял глаза и в зеркале заднего вида встретился взглядом с Мариной. Они оба понимали, что произошло, и это было жуткое осознание. На Алсу было страшно смотреть, будто на место недавней аварии: разбитых машин уже не было, но остались осколки раскрошенного стекла и пятна побуревшей засохшей крови.
Домой ехали молча. Алсу иногда всхлипывала, конвульсивно вздыхала и прижималась плотнее к сестре. Марина застыла в неудобной позе и продолжала ловить в зеркале взгляд Ильи, только он удерживал её на краю истерики.
Вернулись без свидетелей. Раиса Константиновна так и не узнала, что Илья уезжал с Мариной. Вячеслав Аркадьевич очень вовремя увёл её гулять по пляжу.
Алсу проспала до самого вечера, ночью тихо всхлипывала в подушку, но её плач никого не удивил, в этом доме последнее время он стал привычным звуком. Марина перебралась на кровать сестры и обняла её. Так и заснула рядом, гладя по волосам и шепча слова утешения, в которые сама не очень-то верила.
Утром стекло в комнате едва не раскололось от вспышки молнии. Громовой раскат прокатился по небу, сотрясая стены, как оружейная канонада. Марина приподнялась, освобождая руку из-под головы Алсу, оглядела честь неба, видневшуюся в окне. Тучи клубились, наползали друг на друга, словно в убыстрённой съёмке, хищно подмигивали молнией. Начинался шторм, такой же неистовый и сумасшедший, как тот, что забрал Счастливчика.