— Верно, — произнесла женщина, но её улыбка не обманула Дагмар, — веселье и полезный опыт. — А затем она наклонилась и прокричала в лицо Морвид: — И вот почему моя дочь делает это с твоей семьёй?!
Морвид округлила глаза.
— Ой.
— Ага! «Ой»! — Она повернулась к Аннуил. — И я виню в этом твою толстую задницу, беременная свинья!
— Меня? — Аннуил перекатилась на другой бок, лицом к женщине. — И в чем же, чёрт возьми, моя вина?
— Она вышла из-под контроля, и в этом твоя вина. — Женщина плюхнулась в кресло и дразняще произнесла детским голоском: — Они сказали, я могу отправиться на войну. Они сказали, я хороша. Однажды я хочу стать чемпионом королевы. Твоя вина! — закончила она криком.
— Я не наблюдаю за тренировками уже три месяца, как это может быть моя вина?
— Сейчас Брастиас говорит от твоего имени, так ведь?
Аннуил поджала губы, а затем медленно произнесла:
— Он полностью заведует армиями, пока я не могу забраться на собственного коня без дикого ужаса в его глазах, так что, да.
— Тогда это твоя вина! Ибо Брастиас говорит, что она может отправиться на войну и поэтому она хочет пойти.
Морвид чуть наклонилась вперёд, её руки были сцеплены в замок.
— Возможно…
— Заткнись, чешуйчатая!
Морвид откинулась на спинку стула.
— Ладно.
Наконец-то взгляд женщины упал на Дагмар. Просканировав её с головы до ног, она произнесла:
— Талит.
Дагмар понятия не имела, что это значит, пока не вмешалась Морвид.
— Прости. Талит, дочь Халдана. Это Дагмар Рейнхольд. Рейнхольды с Северных земель.
А-а-а, так Талит — её имя. Талит снова сосредоточила свой смертельно-опасный взгляд на Морвид.
— Рейнхольды на юге?
Глаза Морвид опасно прищурились.
— Насколько мне известно, нет.
— Тогда не переводи тему! — закричала она.
— Я и не перевожу! — закричала Морвид в ответ.
Аннуил внезапно села, положила руку на живот и истошно закричала. Женщины тут же перестали ругаться.
— Боги, Аннуил. Что с тобой? — спросила Морвид.
Аннуил перевела на женщин зелёные глаза и усмехнулась:
— Ничего. Просто хотела, чтобы вы обе заткнулись. Вы перед варваром выставляете нас в дурном свете. — Тишина, которая последовала за этим, мягко сказать, была неловкой. И длилась порядка тридцати секунд. А затем Морвид издала смешок и за ней последовали все остальные. Казалось, они никогда не остановятся. Даже когда вошёл Гвенваель, осмотрел их, вышел и хлопнул дверью, они продолжали смеяться.