Когда Гвенваель начал кончиком языка творить невообразимые вещи, заставляющие кричать, тело Дагмар выгнулось, голос эхом разлетелся в темноте поляны. У Дагмар вообще не оказалось времени на то, чтобы переживать, что их кто-то может здесь застукать, когда Гвенваель втянул губами маленький комочек нервов и начал нежно перекатывать, и её тело задёргалось в оргазме. Она свободной рукой крепко прижала его голову к себе, не желая отпускать, пока тело не перестанет содрогаться от наслаждения.
Это не быстрый оргазм, а способ снять напряжение в её теле. Когда она начала успокаиваться, он вновь принялся тереться языком о клитор. Дагмар выгнулась, запрокинув голову, когда воздух покинул её лёгкие на одном удивлённом выдохе. И мгновенно — не медленно нарастая, а тут же — Дагмар достигла второго оргазма. Сильнее и мощнее. И если бы Гвенваель её не держал, она скатилась бы прямо с валуна на твёрдую землю.
Она не знала, как долго он прижимал её к этому камню, доводя до одного оргазма за другим. Каждая следующая кульминация была непохожей, на предыдущую, пока Дагмар не попросила — слабо, силы почти иссякли — остановиться.
— Ещё, — пробормотал он, но она замотала головой.
— Не могу.
— Можешь. — И тогда он вошёл в неё, проталкивая член сквозь ещё пульсирующее лоно, её тело продолжало содрогаться от последних оргазмов. Она представления не имела, когда он успел раздеться, но ничто ещё не было порочнее или восхитительнее, чем он обнажённый, прижимающийся к ней. Своим весом он удерживал её, склонился и грубо трахал, упираясь руками по обе стороны от её плеч. Его длинные волосы рассыпались вокруг, укутывая тончайшим шёлком. Стоны Гвенваеля проникали в её тело, снова возводя на вершину. И то, что она считала невозможным, случилось вновь.
Её кульминация была жестокой, сильной и резкой. Дагмар впилась ногтями в его плоть, разрывая, и его крик боли превратился в стон удовольствия. Он сильно толкнулся в неё и задрожал, пока внутренние мышцы сжимали его снова и снова, заставляя изливаться до последней капли.
* * *
Гвенваель опустилась на неё, его разум был не в состоянии волноваться о том, может ли она дышать. В данный момент он не мог ясно мыслить… вообще не мог соображать. Он понятия не имел, сколько времени пролежал на ней, но когда, наконец, поднялся, она уже спала под ним. И храпела. Хохотнув, он потряс её за плечо.
— Эй!
Она открыла глаза.
— Я этого не говорила!
Он рассмеялся и произнёс:
— Не спать, ленивица.
Она моргнула, сосредотачивая взгляд серых глаз на нём, что удалось, так как он был всего в нескольких дюймах от её лица.