«Спасибо, сестренка, за безграничное доверие».
Морвид поморщилась, поздно осознав, что эту мысль стоило оставить при себе.
«Гвенваель, прости. Пожалуйста…»
Но она уже знала, что он не на связи. Она не хотела его обижать, но это ведь Гвенваель. Морвид с Фергюсом пытались уговорить Аннуил, не отправлять его посредником, но та не поддалась. Морвид знала, что ее брат пытался, и все же… Это же Гвенваель!
— Снова Гвенваель?
Морвид тут же напряглась от внезапного вторжения, но в этот момент ощутила такое знакомое прикосновение.
— Я ранила его чувства, — не поворачиваясь, ответила она. — Нечаянно.
Он провёл губами по её щеке, затем скользнул к шее и прикусил сочку уха.
— Знаю. Но порой он сам напрашивается.
Морвид прижалась спиной к человеческому мужчине, который стоял позади. Он пробрался в ее комнату тем способом, которым пользовался последние несколько месяцев — через окно. Днём они отдавали себя королевствам, которым служили, а вот ночи посвящали друг другу.
— Он говорит, что мы в него не верим.
Сэр Брастиас — генерал всех армий Темных Равнин — обнял Морвид за талию, притянул к себе ближе и опустил подбородок на ее плечо.
— Веру и доверие нужно заработать, Морвид, а твой брат слишком много играет. К тому же, он может злить медведя, а потом удивляться, что тот на него нападает.
— Но его это волнует. По своему. Знаю, что никто так не считает, но он переживает. Гвенваель правда хочет помочь Аннуил. Он за нее беспокоится.
— Как и мы все. Последние несколько недель она нехорошо выглядит.
— Знаю. И ценю то, что ты делаешь так, чтобы она как можно меньше волновалась. — И за сохранение их отношений в чудесном секрете. Морвид хотела бы сказать, что лишь из-за беспокойства о физическом здоровье Брастиаса она не рассказывает братьям всю правду. Но это не так. Страх рассказать всё матери не давал Морвид сделать шаг. С королевой Риннон и в лучшие времена было сложно иметь дело, и Боги свидетели, её отношение к дочерям разительно отличалось от отношения к сыновьям.
— Я пытаюсь ее защитить, но порой она видит меня насквозь. — Он улыбнулся, редкое событие для полнейшей красоты. Морвид всегда считала, будто его улыбки — специальный подарок только для нее. — Сколько еще?
— Не знаю. Должно быть не меньше пары месяцев. Но даже с близнецами… она не должна быть такой большой.
— Ты ужасно беспокоишься?
— Беспокоюсь. — Она откинула на него голову. — Определенно беспокоюсь.
— Ты для нее уже сделала все самое лучшее. Она не может просить о большем. Никто из нас не может.
— Знаю.
— Она не будет на ужине. Тебе кто-нибудь об этом рассказал?