— Не все вы. — Ганнибал покачал головой.
— Он вернётся, — поспешил успокоить его брат. — Нагуляется и вернётся. Слишком любит свой дом и семью.
— Мы об одном и том же Азривале говорим? — грустно усмехнулся Владыка. — Его уже долго нет.
— А что ты планируешь сделать? — Асвен внимательно посмотрел на брата. — Ищешь способ ускорить его возвращение?
— Я думал над этим, — кивнул Ганнибал, поднимаясь со своего места и направляясь к выходу.
— Дай ему время, Ганн.
Владыка надел маску и мгновенно преобразился. Теперь только осведомленные могли узнать, кто под ней прячется.
— Я дам ему задание, — улыбнулся Владыка через плечо. — Если ему так хочется шататься в мире смертных, то пусть делает это с пользой для нас.
Асвен, сын Люцифера, смотрел вслед брату и думал о том, насколько тяжёлую ношу тот на себя взвалил. Но лучшее, что может сделать любящая семья, — это разделить бремя, дабы оно не придавило несущего, ломая хребет.
40
Саэль нашел своего Владыку в бесчисленных коридорах. Для него это не составляло труда, ведь он знал, где именно можно встретить каждого из Совета Тринадцати, потому что служил им уже много лет. И то, что за ним следят, его ни капли не смущало. Саэль уже снял маску. Он выполнил все, что должен был, для него этот праздник окончен. А вот Владыка все еще в ней. В том самом образе, в котором должен был щеголять сегодня инкуб.
Видя расслабленную походку Ганнибала, Саэль уточнил:
— Мы не одни.
Король улыбнулся, переводя взгляд за спину князя.
— Выходи, — проговорил в темноту.
Несколько секунд тишины — и она сбросила полог морока, понимая, что обнаружена и прятаться больше нет нужды. Король кивнул Саэлю, и тот оставил их одних.
— Избегаешь меня, Владыка? — Она тоже сняла маску.
Это торжество прошло далеко не так, как она планировала. Потому тон ее звучал разочаровано.
— Я не прячусь от тебя, Гидон. — Его голос, как прикосновение пера, вызывал трепет. — Я был занят.
— И чем же ты занимался? Что заставило тебя покинуть своих гостей?
Она говорила, как сварливая жена, но Владыка пребывал в слишком хорошем расположении духа, чтобы реагировать раздражением. Однако приструнить ее нужно было, хотя бы для вида. Но и о вежливости не стоило забывать.
— Что ты хотела, императрица? — Его тон стал холоден.
— Не могу найти одну из своих придворных дам, — переключилась Гидон, страшась разозлить его.
Она не имела права спрашивать о том, где он был и с кем. И это горько.
— Бойку? — Ганнибал был не в том настроении, чтобы продолжать беседу.