Один из бандитов, подойдя к моей камере, поднял фонарь и, осмотрев мою одетую в нательное бельё тушку, произнёс:
— Ну и дел ты натворил парень…
На что я, безразлично ровным тоном ответил:
— Вишу, никого не трогаю, пытаюсь посмотреть эротический сон с участием меня и вашей Мадам.
Бандит на сказанное хмыкнул и произнёс:
— Когда Сориг тебе головку члена в тиски зажимать начнёт, я приду посмотреть…
— Тоже мне «зрелище», — буркнул я и закрыл глаза.
Закончив, бандиты ушли, погрузив в темноту порядком набитое людьми помещение.
— Эй, парень? Так это из-за тебя весь сыр-бор то? — раздался из соседней камеры хриплый голос.
— Да дайте поспать наконец! — возмущённо рявкнул я.
— Вот идиот… — тоном обиженного на жизнь человека, прокомментировал моё возмущение другой узник.
А что, отчасти он прав. Если «разрезать» меня текущего на дольки, то выяснится, что одна из них во время моего бытия в комплексе солидно свихнулась, вторая поднабралась прагматизма, а в третьей с новой силой вспыхнули идеи равноправия и социальной справедливости. Вот только если раньше я искренне считал, что для продвижения данных идей лучше всего подходят печатная периодика и работа с населением, то сейчас более эффективным мне кажется хорошо заточенный адамант.
Прерывая мои дремотные размышления, опять лязгнул засов и отворилась толстая деревянная дверь, после чего в помещение тюрьмы ввалилась новая порция людей и света. На этот раз приволокли не местных невольников, а израненных, без сознания, но при этом тщательно связанных людей. Началось новое переселение, в результате которого для новеньких освободили отдельную камеру. Всего пополнение насчитывало шесть человек и более всего среди них меня заинтересовала тонкая золотоволосая эльфийка.
Ну как заинтересовала… Да я банально охренел когда её увидел! Ведь я знаю об этой женщине неприлично много, например то, что с внутренней стороны левого бедра у неё имеется небольшая симпатичная родинка. И тем не менее, я не знаю о ней ничего.
Ведь знал и любил её не я, а мужчина подаривший мне некоторое количество визуальных воспоминаний.
Одетую в нательную рубаху и штаны женщину затащили в мою камеру, после чего принялись заковывать её руки в кандалы. Сделав это, её, как и меня, растянули вдоль стены.
Эльфийка, как и остальные доставленные с ней пленники, была без сознания.
Сонливость мою тем временем как ветром сдуло, ведь я предчувствую, что предвидится очень серьёзный разговор.