Геля
Миша сидит у Кирилла на плечах, крепко обнимает отца за шею. Восторг переполняет его, передается мне обжигающим теплом. Я стираю мокрые дорожки со щек. Но это слёзы радости. Я благодарна Кириллу, что он делает Мишу счастливым. Моя семья жила в достатке, но я даже мечтать не могла о том, что окажусь в Диснейленде. И сейчас чувствую себя ребенком.
Сын оговаривается и вместо привычного «дядя Кирилл», называет его папой. Глаза Кирилла сверкают, как кованое серебро, он шокировано смотрит на меня, потом улыбается. Мимо проходят герои Диснея. К нам подходит Микки и пожимает сыну руку. Я снимаю трансляцию, хочу, чтобы мама Света это тоже увидела. Впервые мне не хочется прятать свою личную жизнь от посторонних глаз.
После парада идём в гостиницу. Миша ещё очень мал, и ему тяжело выдержать целый день без сна. Кирилл ему рассказывает, что здесь есть ещё один Диснейленд, и что когда он подрастет то сводит его и туда. Миша старательно его слушает, но то и дело клюет носом, а потом засыпает, уткнувшись Кириллу в плечо.
Вернувшись в номер, Кирилл сам укладывает его, пока он раздевает сына, мне звонит Андрей. Хмурюсь и выхожу в гостиную.
— Да, Андрей, — чувствую мне не сулит ничего хорошего наш разговор. В последнее время наши отношения становятся всё хуже и хуже.
— Ты шлюха! — кричит мне вместо приветствия. — Мало того, что адвокат твоего хахаля хочет отобрать у меня все, что мы с тобой заработали, так ты ещё и сына потащила с этим уродом! Купилась на большое бабло? Шалава продажная! Вот ты кто! — я всё ещё не могу поверить, что вот это настоящий Андрей.
— Позволь тебе напомнить, это ты мне изменял все это время! Ты два года спал с другой, а потом как ни в чем не бывало приходил домой! Ты притащил её в нашу квартиру. Она мне не нужна, но я не собираюсь дарить её вам. Поделим как положено по закону пополам.
— Откуда ты знаешь про… — Андрей замолкает, его голос даже стал трезвее. — Это мажор тебе рассказал? — приходит моя очередь удивляться.
— Кирилл был у нас дома? — Я почему-то думала, что они встречались на нейтральной территории.
— Да! А ты не знала? Учти, я засужу его! И даже влиятельный папочка не поможет! И в суде я расскажу, что ты изменяла мне, — я хотела сказать, что живём мы в разных номерах и я не изменяю ему. А зачем? Мне нет никакого дела, что он думает обо мне. Уже нет. Сбрасываю номер, стою, как грязью оплеванная.