– Какая ты все такие … – Нина замолчала, когда я бросила на нее косой взгляд, – злая.
Я промолчала. Оправдываться и говорить что это неправда, глупо. Да и зачем отрицать очевидное. Я действительно была сейчас зла. Очень зла. Мать Богдана, меня унизила, растоптала, и какой я должна быть после этого? Жизнерадостной и веселой? Да теперь сколько времени должно пройти, чтобы отмыться от этих слов?
Думая о том что случилось вчера я потеряла счет времени и не заметила, как такси остановилось возле дома.
Ждать соседку не стала. Она затеяла всю эту поездку пусть с таксистом и расплачивается. Вещи от нее я унесла домой, когда ходила переодеваться. А переливать слова из пустого в порожнее у меня сейчас не было ни сил ни настроения. Я слишком разозлись на соседку за ее язык, за то что пыталась мне указать что нужно делать: и не сразу заметила, что за мной наблюдаю. Меня ждут.
Только когда захлопнула дверь увидела знакомую фигуру в темно-синем пальто, в строгих брюках, начищенных до блеска туфлях, в которых отражался фонарный свет. Метнула взгляд к лицу Титова. Волосы от ветра уже успели растрепаться и даже в некоторых прядях успели застрять холодные снежинки.
Я намеренно не смотрела Титову в глаза. Отводила взгляд. Боялась, что если заговорит со мной, то я не сдержусь и расплачусь.
– Настя, здравствуй! – Богдан сделал шаг ко мне и у меня тут же участился пульс.
Во рту вдруг стало приторно-сладко, от мгновенного выброса адреналина в кровь.
Для меня эта встреча была полнейшей неожиданностью и я растерявшись не знала что ответить Титову.
Я просто продолжала так же молча стоять.
– Настя, я знаю что вы сейчас чувствуете…
– Не знаете, – перебила его, поджимая губы в тонкую линию.
– Тогда может быть объяснишь, какого черта ты бросила Веронику одну? – Богдан сократил между нами расстояние так быстро, что я даже не успела моргнуть.
Титов схватил меня за плечи, встряхнул.
– Отвечай! – прошипел мне в лицо. – Я же тебе доверил самое ценное, что есть в моей жизни. Дочь. А ты ее оставила. Что молчишь? Почему не оправдываешься? – его глаза сверлили меня злобой и непониманием.
А я так была ошарашена его заявлениями, что слова не могла в свою защиту сказать. Стояла и глазами хлопала, глядя в его потемневшие омуты.
– Эй! Эй! Парнишка! Ты тут руками поаккуратнее тряся. Ну-ка, руки убери от Настены. Чего ты ее треплешь, как куклу? – услышала за спиной голос соседки и звук отъезжающей машины такси.
– А тебе чего надо, а? Давай топай домой! Я не с тобой разговариваю, – на секунду отвлекается Богдан и я в этот миг наконец-то могу собраться с мыслью.