Поселились в ближайшем от места переноса гостевом доме, переоделись и сразу отправились на знакомство с городом, солёным морем, шумным прибоем и звёздным небом. Даже аппетит под напором ожидания приятной прогулки отступил, но обещал вернуться.
Мы медленно брели по улицам, рассматривали вывески, стеклянные витрины, практически не разговаривали, просто наслаждались погодой, шумом города и шелестом прибоя, который приносил с собой ветер. Сориан крепко держал меня за руку, и отчего-то было немного стеснительно. Я столько километров прошла с ним за руку, но именно сегодня было в этом что-то необычное. Возможно, дело в отсутствии необходимости держаться за руку, возможно, в улыбках прохожих, которые с умилением смотрели на нас, а может быть, во множестве других пар, которые были влюблены и также гуляли по городу. Но выдернуть свою руку из его не решалась. Ведь ничего особенного в этом не было, мы просто отдыхали от работы, а остальное — мои выдумки.
Так мы и шли, перекидываясь редкими ничего не значащими фразами. Вскоре вышли к берегу, на расстилающемся песке которого на границе с городом сворачивали торговлю стихийные рынки. К одному из торговцев и потянул меня Сориан.
Мужчина, завидев нас, широко улыбнулся и остановился.
— Хороший вечерок, молодёжь, — поприветствовал нас кареглазый смуглый мужчина, — фруктиков желаете?
— Желаем, — кивнул Сориан.
Я, смущённая лукавым взглядом торговца, стояла чуть поодаль, ждала, пока Сориан выберет желанный фрукт, сама же решила не портить аппетит перед ужином.
— Красивая у тебя девушка, — громко сказал торговец. — Загляденье. Скромная такая, стеснительная.
— Тут и не поспоришь, — протянул Сориан, оглядываясь на меня, — особенно про скромность. Она у меня сама застенчивость.
Вечер переставал быть томным, запас молчания Сориана, судя по всему, был исчерпан, и он стал самим собой. Наверное, торговец решил, что Сориан говорил серьёзно, но я видела весёлый взгляд напарника и хитринку, которая искрами плясала в его глазах. И вроде ничего дурного не сказал, а желание так по-доброму, от всей души и с большой любовью дать ему подзатыльник заворочалось в моей душе. Чертёжник, видимо, прочёл это желание на моём лице, поэтому, как только расплатился за покупку, подхватил небольшую корзинку с фруктовым ассорти, нанизанным на множество тонких деревянных палочек, и вручил её мне.
— Кушай, моя девочка, — погладил меня по голове, смело встретил мой недобрый взгляд и подтолкнул в сторону берега.
Покосилась на торговца, который провожал нас взглядом. Улыбка не сходила с его лица.