— Ты сама сказала, малышка, — слышу я смешок возле уха, и неожиданно шею пронзает острая боль. Я вскрикиваю, чувствуя, как собираются в глазах слезы, а потом — как меня наполняет что-то темное, растекаясь по венам, словно кипящая смола, в каждую клеточку тела.
Я выгибаюсь, жар вспыхивает во всем теле, сжимаюсь до боли на Атхоре, ощущая, как одновременно с этим во мне взрывается вулкан, накрывая оргазмом. Демон, оторвавшись от моей шеи, впечатывает меня в стену и заканчивает за несколько яростных рывков, после которых, наверное, я еще долго не смогу свести ноги и синяки на заднице. Его твердость во мне вздрагивает, будто увеличиваясь еще больше, и он изливается с рыком в меня.
— Офигеть… — пораженно шепчу я, упираясь обессиленно лбом в прохладную стену. Тело будто отказывает, ноги дрожат, а на шее пульсирует слабая боль.
Секунда, и я чувствую, как демон прикасается взмокшим лбом к моей спине. Мягко целует между лопаток, выскальзывает из меня, оставив чувство пустоты, и мы замираем так на пару минут, слушая дыхание друг друга.
И, порывшись в своих ощущениях, я могла точно сказать, что что-то странно изменилось в нас.
— Атхор, — слабо поинтересовалась я, — а что ты со мной сделал, не расскажешь?
Глава 50
Что бы вы выбрали: жизнь в одиночестве или рядом с четырьмя потрясающими мужчинами? Конечно, я выбрала второе.
Едва мы отыграли свадьбу Линеты и Рудольфа и проводили их в свадебное путешествие, как занялись подготовкой к нашей свадьбе. И снова моя девочка все взвалила на свои плечи. Она с огромной, присущей ребенку нежностью, одинаково добродушно относилась ко всем мужчинам семейства фон Амтус де Артун и спокойно восприняла новость о том, что у ее матери теперь будет трое мужей.
— Я вижу, как ты счастлива, мама, — мой солнечный зайчик улыбнулась мне развешивая очередную гирлянду. — И это главное.
Но даже появившееся у меня от помощи Эвы свободное время никак не позволяло мне сказать моим женихам главное. Стоило мне подгадать удобную минутку, как кто-то или что-то срывало все планы. А такие новости нельзя говорить впопыхах, один раз я уже попробовала произнести эти слова вслух — так теперь Батист с Сантеншет поселились у нас в поместье и буквально не выходят из спальни. Только поесть, и то не всегда.
Такие слова требуют нужной обстановки, настроения и времени, чтобы все переварить. Я надеялась, что они сами догадаются, хотя бы по тому, что я стала поправляться, и старые мерки мне уже были маловаты. Но куда им!
Крайним временем, чтобы признаться стал момент, когда мы все вместе стояли у алтаря. Слезы наворачивались на глазах, и я как могла боролась с собой, чтобы не разрыдаться у всех на глазах, только потому что меня переполняли чувства. И не так, как растроганные невесты, а как настоящая беременная женщина — громко, надолго и со вкусом!