Стоило ожидать, что они насторожатся. Не прошло и секунды, как казалось разомлевшие мужчины, в мгновение собрались и сели так же, как я, только, напротив. Я одна, против них.
Замечательно.
Ровно тогда в голове всплыла мысль, что я не одна, и, улыбнувшись, я положила ладонь на свой живот, приковав мужские взгляды к этому жесту.
Отличный способ расслабиться и продолжить серьезный разговор, и игриво взглянув на их завороженные взгляды, я вновь заговорила:
— Вы знаете, что Атхор для меня важен…
— Лима…
— Дослушай, — прервала я Андора, единственного, кто смог что-то сказать, но так и не оторвавшего взгляд от моего живота. — Вы лучшие мужчины, которых можно желать…
— Но?
— Но я люблю его. Так же сильно, как вас. Люблю всем сердце, открыто и нежно. Я не представляю себя без Атхора. Я ценю вас и ваше слово, мужья мои, но… он часть меня.
— Прошу, малыш, конкретнее, — жалостливо протянул Алекс и одним рывком прижался губами к моему животу, замирая и прислушиваясь, в надежде что-то почувствовать.
Рано, мой дорогой, рано. Но время пролетит незаметно, и ты еще застонешь, когда я очередной раз буду прикладывать твою ладонь, чтобы ты почувствовал, как он или она толкается.
— Ты хочешь выйти замуж и за него? — выгнув бровь, спросил Кэл, пытаясь стянуть брата с самого желанного места.
Я только улыбнулась.
Вечная жизнь куда крепче, чем брак.
Мой нежный демон, самый чувственный мужчина, первый, кто увидел во мне меня, целовал с такой непередаваемой любовью, что вся эта кутерьма с замужеством казалась ерундой. Я с ним навеки связана, я его половина, которую он заполнил тьмой, позволяя разделить с ним вечность.
Это невероятное ощущение, знать его всего, видеть его глазами, чувствовать его руками сливаясь в древнем танце, крича и не слыша собственного голоса. Пожалуй, только мои груолы могли составить конкуренцию всему этому, все остальное будет ничтожным, пресным.
— Нет, замуж мне за него не нужно.
— Что тогда, малыш? Ты хочешь быть с ним как… с мужчиной? — устав скрывать и делать вид, что это все очевидно и понятно без лишних разговоров, я кивнула и виновато взглянула на Алекса.
— Я люблю его. Всем сердцем.
— А он?
— Даже больше.
Я видела, как они хмурятся. Как сложно им принять решение и озвучить его, но ощутив знакомую тьму, я с улыбкой прижалась щекой к опустившейся на мое плечо ладони.
— Решила не звать меня, нежность? — Атхор поцеловал меня в макушку и, успокаивая помял напряженную шею.
— Я должна была сказать. Сама.
Братья молчали долго, но первый на удивление сдался самый упрямый — Андор, откидываясь на подушки и улыбнувшись.