Очередной кусок жареной рыбы исчез во рту русалки непережеванным.
Игорь полюбопытствовал:
— А как ты выглядишь в реальности?
— Оно тебе надо? Увидишь — станет противно, больше не вызовешь. — Сыто рыгнув, гостья облизала губы и нагнулась за новой порцией. — Ладно уж, скажу для общего развития. Тюленя представляешь? Так вот, ничего общего. Ближе к дельфинам. В отличие от них мы с вами прямые родственники, просто развитие шло в разных условиях. Человеческая кожа слишком нежна для жизни под водой, и специальной прослойки жира у человеческих существ нет, а против давления нужны чешуя или хотя бы плотная шкура, как у нас. Вода — среда очень плотная, без плавников даже с хвостом ни быстроты, ни маневрирования не получится. И человеческая речь там бесполезна, проходит только ультразвук. Не приспособься мои пращуры к другой жизни, они бы погибли. А без использования морока их давно переловили бы ради потехи или съели в голодные годы.
— Ясно. Я слышу голос, вижу тебя, но все это — гипноз…
— Морок, — поправила русалка. — Технически это разные вещи. Гипнозом мы не владеем, а жаль, обезволенная добыча приходила бы к нам сама. Мы создаем только видимость для окружающих.
Приятное глазу создание воспринималось теперь по-другому. Одно дело, когда девушка смывает косметику, отклеивает накладные ресницы… и даже когда снимает парик — это можно как-то перенести. Но тут — рыба!
На ум пришла другая, тоже красавица и, кажется, неподдельная.
— Ко мне ночью приходила такая… с оранжевыми волосами, в одном передничке…
— Суккуб.
Слово знакомое, но что оно означало, Игорь не помнил. Не его профиль.
— Чем отличается от человека?
Не переставая жевать, русалка хмыкнула:
— Зачем вызываешь, если не знаешь? Так до беды недалеко. Суккубы и инкубы — сущности, которые вышли за пределы мира, о голодных до ощущений человеческих ипостасях они вспоминают, когда их вызовут, как ты говоришь, заклинаниями. Тогда их нужно кормить, иначе горе тому вызывателю.
У Игоря волосы зашевелились. Кормить?!
— А инкуб, — спохватился он, — это такой же, только мужик?
— Ты просто гений сообразительности.
— А чем кормят тех и других?
— Они сами питаются. Собственными ощущениями. Стоит суккубу или инкубу остаться без любимого раздражителя, он наше пространство свернет в трубочку и на закрутки пустит. Это же просто одинокий сгусток мысли, когда выходит за рамки человеческого. Оттого и возвращается перекусить новой порцией ощущений для броска к очередным звездам или другим вселенным. Даже представить не могу, куда закидывает чистая мысль, если не обременена телом. Ты, выходит, умудрился вызвать двоих? — Русалка сладко потянулась и вздохнула. — Тут одного-то не дозовешься. Тебе повезло. Они одиночки, и мне кажется, что даже не догадываются о существовании друг друга. Их же несколько штук на все бесконечное мироздание.