Диоклетиан сказал: «Ты хорошо говоришь, но худо разумеешь, и потому, кротко беседуя с тобой, желаю, чтобы ты познал богов наших, а не уповал на смертного человека, называемого Христом, который после жестоких мучений распят на кресте и умер; а наши боги бессмертны и никогда ничего подобного не терпели». Святой Климент отвечал: «Правда, ваши боги бессмертны и бесстрастны; потому что как им умереть, когда они и не жили? И как страдать им, когда в них чувства нет? Каждому известно, что они сделаны руками человеческими.
Каменные боги ваши истесаны, деревянные — вырезаны топором и ножом, золотые и серебряные — огнем изваяны, медные и железные — выкованы молотом, и, несмотря на все эти резания, биения и паления, они не чувствовали своих страданий. Они и бессмертны, как никогда не жившие. Господь же наш Иисус Христос естеством человеческим умереть благоизволил, да спасет мир, попрал смерть Своею Божественною силою, воскрес в третий день и нам даровал живот вечный». Слыша свободную речь мученика, Диоклетиан разгневался и приказал, обнажив его, привязать к колесу. Вертя колесо, мучители били мученика палицами, когда тело его было на верху колеса, а когда тело с обращенным колесом поворачивалось вниз, то от малого промежутка между колесом и землей само собою терлось так, что и кости сокрушались. Долго так мучимый святой Климент молился Богу, чтобы помог ему перенести лютые страдания и укрепил в терпении. Господь не замедлил отозваться на молитву страждущего за имя Его.
Колесо остановилось, мучители изнемогли, невидимая рука отрешила мученика от колеса, и страждущий в одно мгновение исцелился от ран. Народ, пораженный чудом, восклицал: «Велик Бог христианский!» А царь Диоклетиан разжигался большей злобой на мученика; явленная сила Божия только больше ожесточила его. В изнеможении от злобы царь прекратил суд, а мученика приказал посадить в темницу.
Через некоторое время мученик снова был представлен на суд и снова за исповедание имени Христова испытал лютое наказание.
Сперва били его воловьими жилами, потом, повесив на дерево, строгали железными когтями до тех пор, пока кости не обнажились.
И сказал страдалец мучителям: «Это тело, которое вы усердно строгаете от костей моих, уже не то, которое образовалось в утробе матери: то давно было острогано Домицианом, а в это новое облек меня Христос, мой Создатель; но я верую Христу Богу моему, что когда острогается и это тело, Он опять меня облечет в такую же плоть!»
Тогда мучитель приказал опалять огнем бока страдальца, как бы желая если не победить мужественного воина Христова, то, по крайней мере, потешить свою злобу.