Наконец, исполнители казни ослабели и не могли продолжать своей жестокой работы; их заменили другими, которые в свою очередь также изнемогли, терзая тело непобедимого мученика Христова.
Тогда судья, удивленный терпением страдающего и стыдясь изнеможения слуг, приказал снять мученика с дерева. Страшное было зрелище! Видны были одни кости страдальца! Но бесчеловечный Домициан не стыдился снова убеждать мученика кроткими, ласковыми словами отречься от Христа. Мучитель думал, что если не подействовали на мученика железные когти, то подействуют безумные его речи!
Ответ мученика не по сердцу пришелся мучителю, и он грозно закричал: «Бейте его по лицу и устам, ибо эти части тела еще целы и потому говорят дерзновенно! Бейте без пощады, чтобы и лицо было подобно всему телу!»
И били святого исповедника по лицу и в уста, повергли на землю и продолжали бить камнями, и сокрушили зубы праведника. Что же мученик? Он радовался среди страданий и говорил мучителю: «Ты почесть мне оказываешь, а не мучишь меня, ибо и Христа, Бога моего, били в уста и в ланиту, и я, недостойный, ныне сподоблен той же участи! Первомученика Стефана побивали камнями, и я теми же украсился! Мои мучения легки уже потому, что вижу себя подражателем страданий Христа моего, что становлюсь причастником тех же страданий, которые приняты лучшими меня!..»
Домициан, пораженный великодушием мученика, приказал отвести его в темницу. Здесь святой мученик благодатью Христовой получил совершенное исцеление, и через несколько дней был отправлен в Рим к императору Диоклетиану.
Когда святого мученика Климента представили Диоклетиану, то, видя светлость лица мученика и крепость телесную, он не хотел верить письму Домициана, в котором были описаны все истязания, перенесенные святым Климентом. Как бы для уверения в этом, царь спросил мученика: «Ты ли тот славный Климент, который претерпел столько мучений?» Потом царь приказал положить перед святым с одной стороны — золото, серебро, царские грамоты на почести, драгоценные одежды и прочие украшения, с другой — орудия пыток: железные когти, острые бритвы, горячие уголья, котлы, раскаленные шапки, колеса, цепи и прочее тому подобное. Указывая рукой в сторону золота, царь сказал: «Это дают тебе наши боги, если, познав их, почтишь поклонением и жертвами».
Мученик отвечал: «Все сие да будет в погибель вместе с вашими богами!» Царь с гневом указал на мучительские орудия, говоря: «Это приготовлено для неверующих богам нашим!» Святой отвечал: «Если тебе кажутся страшными эти орудия мучений, то подумай, сколько страшнее должны быть вечные мучения, уготованные неверующим в единого истинного Бога? И если дары твои кажутся светлыми и вожделенными для того, кто земная мудрствует, то тем вожделеннейшими должны быть блага, уготованные Господом неба и земли для любящих Его. Золото и серебро — неплодная земля, изобретенная людьми для внешнего украшения и людьми же похищаемая; светлые одежды — дело червей, пища моли, или — шерсть и кожа, снятые с бессловесных животных. И более должно дивиться тем, кто их устраивает, нежели тем, кто украшается ими, потому что те из худых вещей умеют сделать изрядные; а кто украшается их изделием, тот украшается чужим трудом. Блага Божий, напротив, ни у кого не заимствованы и не человеческим искусством устроены; они постоянны, неизменяемы, вечны».