«... В Тюрьму Пустоши со всех государств, граничащих с проклятым местом, стали отправлять на пожизненное заключение самых отчаянных преступников...»
«...Вокруг Пустоши со временем создали Стену спасения, магически заговоренную Хранителями мира. С тех пор ни один странник с любого конца Света не мог попасть в проклятое место. Ни один преступник больше никогда не вышел за Стену...
.. Тюремщики принимали должность пожизненно...»
Изучив всю книгу, пролистав последнюю страницу, Эдвард узнал самое главное — ни один преступник за прошедшие века не был освобождён из Тюрьмы Пустоши. Ни один не сбежал.
Он догадывался об этом, но надеялся, что есть исключения... что были исключения... хотя бы для тех, кто попал по ложному обвинению, например, для таких, как Тинар Корденис, бывший Глава полиции империи Ровении, отправленный в Тюрьму по ложному обвинению Варниусов. Но ничего подобного не обнаружил. По крайней мере, в библиотеке Хранителей порядка Ровении — ничего. Но ведь ещё были библиотеки других империй и библиотека Великих Хранителей мира.
Эдвард задумался.
Раньше эта информация проходила как-то мимо него, — у него были другие заботы. А сейчас он глубоко проникся прочитанным и находился в некоторой растерянности: с Пустошью связаны сплошные тайны. И ещё советник совершенно отчетливо понял другое — то, что, с одной стороны, принесло облегчение, с другой, — озадачило.
То, что хотел учёный Оливар в обмен на помощь для Елении, исходя из изученной информации, совершить невозможно, поскольку уже много веков никто не выходил за стены Тюрьмы Пустоши.
Значит, Оливар Варниус должен придумать другое желание, потому что, если Елении не станет лучше, Эдвард вытрясет его из него.
Герцогиня Мадлен Данери, жена советника по безопасности империи, с тайным удивлением косилась на племянника мужа, молодого императора Ровении Майстрима Данери.
Последний, пользуясь своим высоким статусом, совершенно не обратил внимания на её открытый намёк по поводу непозволительности его нахождения в спальне Елении.
Растерянная горничная пять минут назад сообщила, что пришёл император и хочет видеть ровену Елению.
Мадлен не успела отреагировать на это странное посещение, как Майстрим (тот, кто всегда соблюдал все приличия и никогда не нарушал этикет!) просто толкнул дверь и вошёл в спальню Елении, даже не задержавшись на пороге, совершенно уверенный в своём праве.
— Добрый день, герцогиня. Как самочувствие Ели? — с совершенно невозмутимым видом поинтересовался молодой император.
— Без изменений, ваше величество, — растерянно ответила Мадлен, не скрывая своего удивления. Реверанс она не стала делать, поскольку в неофициальной обстановке Данери не соблюдали этикет.