Когда она успокоилась и затихла, мы ещё какое-то время так и сидели, обнявшись на полу. Наконец она отстранилась и, размазывая остатки туши по щекам, сказала:
— Извини. Нервы ни к черту.
— Что случилось? — кажется, в тысячный раз спросил я.
Вместо ответа она отмахнулась:
— Дерьмо случилось. Не бери в голову.
Я вздохнул. Похоже, чтобы выведать хоть что-то придётся и самому раскрыться немного:
— Конец октября всегда такой.
— Что? — переспросила она.
— Впереди последняя неделя октября, — пояснил я. — Перед первыми каникулами почему-то всегда адская напряжёнка по всем вопросам. Всё идёт через задницу. Все каникулы потом приходится разгребать.
— Последняя неделя октября, — пробормотала стриптизерша.
Она вообще слушала, о чем я говорил, или пропустила всё мимо ушей?
— 31 октября выпадает на пятницу? — спросила она.
— Не знаю, — я пожал плечами и прикинул даты. — Вроде да.
— В школе раньше праздновали Хэллоуин? — в её глазах вдруг зажегся огонёк.
— Нет, а что? Хочешь переодеться во что-то страшное? — усмехнулся я.
— Посмотрим, — на ее лице заиграла несмелая улыбка.
Я с облегчением выдохнул. Кажется, стриптизерша пришла в себя. А то от её плача мне самому хотелось удавиться.
— Я бы поддержал тебя в плане страшного костюма, но, боюсь, тогда вся школа будет в ужасе, — усмехнулся я.
— Она и так в ужасе каждый раз, когда ты хмурый по коридорам идёшь.
— Верно. Все в ужасе, кроме тебя, — я поднял руками ее подбородок и заглянул в глаза. — Тебя пугает нечто другое. Что?
На секунду в глазах стриптизерши промелькнул страх, будто вырвавшийся из темницы. Но она быстро загнала его обратно и нацепила маску соблазнительницы — бросила на меня взгляд из-под опущенных ресниц и облизнула свои губки.
— Меня пугает, — проговорила она низким тихим голосом. — Когда господин директор превращается в заботливого друга.
Я молча смотрел на нее. Стриптизерша вновь взялась играть свою роль. Сделала вид, будто ничего не было, и принялась отвлекать меня от своих проблем. Почему она не хотела говорить? Как бы мне ни хотелось всё узнать, я понимал, что сейчас она не расколется. Возможно, оставь я её в цепях, она бы рассказала. Только я бы стал гребанным ублюдком в ее глазах после подобного. И в своих глазах тоже.
Мне не нравились тайны стриптизерши, но и вариантов у меня других не было. Я должен был подождать. Со временем она расскажет мне всё.
Ну, а пока…
— Давай-ка сделаем пару снимков, — сказал я.