– Но эта передача давно не выходит, – каждый раз отвечали ему.
– Что вы! Конечно, выходит, только она переместилась с центрального канала на кабельное.
Расчёт был абсолютно верный. У каждого москвича подключено столько цифровых каналов, что ни один не усомнился в его словах.
И однажды ему повезло. Дверь открыла женщина в очках.
– Вы к кому? – спросила она, подслеповато щурясь.
– Разрешите представиться, волонтёр телепередачи «Жди меня» Антон Соколов.
Сергей вытащил из кармана удостоверение, сделанное на цветном принтере, и помахал им перед лицом женщины. Ещё один правильный расчёт. Как правило, люди не вглядываются в написанные строчки, не проверяют, есть ли такой человек в действительности. Русский народ поразительно доверчив. И пока будут простаки, найдутся на них и аферисты.
– Ни я, ни соседка никого не разыскиваем, – ответила женщина, но неуверенность в ее голосе приободрила Сергея.
– Вы и не должны. Ищем мы. Два года назад в горах пропали альпинисты. Родные считали, что они погибли, но один из них лежал в коме. Недавно он пришёл в себя, но из-за потери памяти не помнит своих родных. В наш штаб обратились представители больницы. По обрывкам воспоминаний они сумели восстановить его жизнь до катастрофы и узнали его фамилию. Поиски привели нас к вам.
– А какая фамилия у альпиниста?
Несмотря на фантастичность истории, женщина не усомнилась в сказанном. Это обнадежило Сергея, и он пошёл ва-банк.
– Пётр Парфёнов.
– О, это невероятно! Моя соседка тоже Парфенова, но она вдова.
Сергей даже замер, боясь спугнуть словоохотливую мышку.
* * *
Я возвращаюсь в свою комнату и запираю дверь на ключ: никого не хочу ни видеть, ни слышать, а чтобы вообще спрятаться от звуков, выхожу на балкон. Владу нужно подумать, что делать со мной и нашим ребенком. Отлично! Мне тоже.
Стук в дверь раздается почти сразу, но я не реагирую.
Тебе не нужен наш ребенок? Что ж, срок еще позволяет сделать аборт и перевернуть эту страницу жизни. До хруста сплетаю пальцы и шагаю по огромному балкону, больше похожему на веранду. Вот сейчас вызову такси и уеду. Сразу в клинику. Доктор еще при первой встрече спрашивала, желаю ли я оставить ребенка.
Я желаю. Очень! Но папочке, кажется, хочется больше нянчить собственную обиду, чем качать на руках наследника.
– Вот и останешься без меня и сына. Так тебе и надо! – ворчу я, глотая слезы. – Да, мы с мамой просчитались, и что? Что с того, что был когда-то план? Я же тебя люблю, идиот!
Бросаюсь к шкафу, быстро переодеваюсь и беру в руки сумочку. Уехать. Подальше от этого дома уехать!