– Вы уж поторопитесь с бракосочетанием, если хотите, чтобы малыш появился в полноценной семье.
– Обязательно поторопимся, – к моему удивлению отвечает Влад. У меня внутри так все и вспыхивает: я ему нужна не только как суррогатная мать. Но тут же рождаются сомнения: а вдруг он просто не хочет постороннему человеку говорить о наших проблемах?
– Вот и славно! Елена Сергеевна, пригласите ко мне другого пациента, – говорит врач медсестре и встает, показывая, что прием окончен.
Мы идем к двери. Влад больше не держит меня за руку. Его лицо озабочено какой-то мыслью. На пороге он останавливается и поворачивается к врачу.
– Доктор, скажите, а как я смогу узнать, мой это ребенок или нет?
Пол качается у меня под ногами. Я хватаюсь за косяк, не в силах справиться с эмоциями.
– Вам плохо? – бросается ко мне врач.
Влад подхватывает меня на руки и кладет на кушетку.
– Это уже второй раз. Она так и будет грохаться в обмороки при каждом удобном случае? – несмотря на грубый вопрос, в голосе звучит страх и волнение.
– Как вам не стыдно? – упрекает Влада врач, пока медсестра хлопочет надо мной с нашатырным спиртом. – Вы совсем не думаете о чувствах вашей девушки? Первый раз встречаю настолько черствого папашу!
– Да я…
– Вы хотели узнать, на каком сроке беременности можно сделать тест на отцовство?
– Примерно так, – краснеет Влад.
– Вот недоверчивый папаша! Биопсию ворсинок хориона можно провести на девятой-двенадцатой неделе. Анализ пуповинной крови – на восемнадцатой, но эти результаты могут быть недостоверными.
– А когда будут более точные? – не сдается Влад.
Я готова умереть от стыда и унижения. Что ж, дорогая мамочка, чего добивались, то и получили. Кредит доверия к нам исчерпан. Теперь постоянно придется доказывать, что малыш, которого я ношу, Влада.
– Только после двадцать четвертой недели. Так что, как ни крути, а вынашивать ребенка придется, если он вам нужен.
С помощью медсестры я встаю на ноги. Голова уже не кружится, мысли проясняются. Может, плюнуть на чувства, перетерпеть, главное, мы получим результат: Влад заплатит все наши долги.
– Ребенок нужен, – заявляет вдруг Влад, берет меня за руку и тянет из кабинета.
По дороге в особняк я делаю вид, что сплю. Не хочу разговаривать. Этот человек убил во мне всю радость от УЗИ.
– Где снимок? – спрашивает Влад. Я молчу. – Варя, хватит дуться! Я должен был задать этот вопрос, слишком долго вы с мамой водили меня за нос. Где снимок?
Я не реагирую. Мне все равно, пусть хоть на дерьмо переработается. Влад паркует машину у тротуара, поворачивается ко мне и протягивает руку. Я упрямо смотрю в окно. Он ждет. Эта молчаливая война заканчивается моим поражением. Я лезу в сумочку и протягиваю ему фото.