- Кровавая вечеринка какая-то, - сквозь музыку пробивается голос бармена.
Поднимаю глаза. Бармен тушуется и пытается уйти от разговора. Я не отпускаю его взгляд.
- Да девушка тут одна сначала с кровью на лице, теперь вы! Напилась она и ушла на улицу. Замерзнет. Да знаете вы ее, Даша. Ее все знают. Девушка Игнатова.
Чертыхаюсь. Хотел же забыть весь этот вечер. Пусть Игнатов смотрит за своей телкой. Я вообще не понимаю, почему меня так накрыло.
Рядом материализуется Матвей.
- Ты как? – пытается перекричать музыку друг.
Показываю большой палец.
- Видел ее?
Отрицательно качаю головой. Упираюсь лбом в руку и изучаю столешницу. Чувствую взгляд друга на себе. А затем он уходит. Уверен, что он отправился на поиски Даши. Ну и хрен бы с ним. Матвей у нас правильный, людей в беде не бросает.
А сам, понимаю, что не усну, пока не увижу, что с ней все в порядке. Сегодня вечером, что-то изменилось, и мне совсем это не нравится.
Догоняю Матвея на танцполе и ору ему прямо в ухо:
- Где Игнатов?
Матвей показывает пальцем наверх:
- С бабами. Ему срать на Дашу.
Вот козел. Знаю, что ждет, когда я побегу за ней. Не буду его разочаровывать. Думаю, мы не закончили.
- Я сам ее найду!
- Макс! Он же ее убьет!
- Давай не сейчас. Нарой мне на него все, что сможешь.
В Матвее я уверен. У него за душой ни гроша, но связей больше, чем у президента.
Выхожу на улицу. Холодно. Мороз пронизывает меня до костей. Верчу головой, но Дашу нигде не вижу.
Спросил у толпы не прошедшей фейс-контроль про Дашу. Кто-то шарахнулся от меня, какой-то парень показал в сторону шоссе.
Иду к своему Mercedes Gelandewagen. Все на автопилоте. Сажусь, завожу, выезжаю со стоянки в указанную сторону.
Ее я увидел сразу. На остановке. Далеко уйти не успела, или не смогла.
Подъехал и медленно опустил стекло. Дашу трясло от холода. И, похоже, ей тоже хорошо досталось. Но это не самое важное. Важно, то что, меня отпускает. Вижу ее и чувствую, как по-настоящему расслабляюсь.
- Садись, - говорю я. Она окидывает меня взглядом и отрицательно машет головой. Наверно, мой вид ей не по душе.
Понимаю, что она от холода, алкоголя, да и вообще от всего произошедшего ничего не соображает, и чтобы немного взбодрить ее, ору:
- Блядь, я сказал, садись!
Она медленно встает, подходит, думает пару секунд и садится.
А я понимаю, что только что выписал на ее аппетитную попку порцию нехилых неприятностей от Игнатова.