– Я все же не рядовой следователь, чтобы гоняться за маньяками. – Он больше не улыбался, наоборот, скорее закаменел. – Потому отъезд ни на что не повлияет.
Айлар скривился, выплюнул окурок в ближайшую урну и, порывшись в кармане плаща, достал камень портативного телепорта. Сжав его, бросил под ноги Пытке и шагнул вслед за ним в черный вихрь.
Вышли они на площадке уже знакомой часовой башни. Смерть, дернув Лельера за локоть, заставил развернуться и практически впечатал в стену дома, но почти сразу отпустил.
– Мне не нравится твоя скрытность. – Он прислонился рядом и, сняв шляпу, повесил ее на голову ближайшей каменной горгулье. – Рассказывай. Ни за что не поверю в то, что у тебя нет мотивов. При всей психопатичности ты никогда не был идиотом. Значит… значит, я чего-то не знаю. Не люблю такого.
Лель скривился, глядя на друга, но все же ответил:
– Мне не нравится то, что я испытываю, когда его ищу. Он словно воскрешает во мне все то, что я тогда делал. Ты не знаешь, Лар, и это прекрасно, что ты не сможешь понять радости маньяка при совершении убийства и оттого, что за тобой охотятся по твоим правилам. А я… я вот чем дальше, тем больше начинаю думать как он. Этот урод интригует меня все больше. Что он думает, что чувствует, что его ведет? И, с одной стороны, это логично, ведь ты никогда не сможешь поймать преступника, если не будешь понимать, как он мыслит. Но я не просто понимаю… я имею с ним слишком много общего.
– Общего?.. Ты никогда не убивал осознанно ради развлечения.
Хин со вздохом запустил руку куда-то в подпространство, достал оттуда флягу, от души глотнул и передал соседу. Мастер Смерть чуть подумал, но все же пригубил, слушая откровения друга.
– А ты думаешь, что он делает это шутки ради? – невесело хмыкнул Хин и задрал голову, подставляя лицо последним лучам солнца, которые едва-едва касались башни, а весь город уже давно лежал в полумраке. – Айлар, ты так ничего и не понял. Месть… именно она туманила мне разум до полной потери. Именно она ведет сейчас его.
– Значит, ты действительно боишься срыва? Ты перестал перевоплощаться в шута, но мне казалось, что так как у тебя есть Разделяющая, то можно не переживать.
– Все хуже. Я не боюсь срыва, я боюсь осознанного любопытства и того, что я не знаю насколько далеко я смогу зайти. Если сейчас все брошу и пойду по следу. Мне кажется, что я на распутье, Лар. С одной стороны – Мия и что-то теплое, семейное, а с другой – холод и драйв.
Смерть не нашелся что возразить.
Если ты постоянно работаешь с чужой смертью, то временами тебе хочется сделать ее более интересной. Искушение, которого нужно избегать любыми путями.