– Что случилось? Чего остановился? – раздосадовано спросила я и протяжно выдохнула.
Кайло никак не отреагировал. Казалось, он впал в транс. Однако уже в следующий миг Пушистик резко развернулся и, сбив с ног преграду на своем пути, с громким лаем бросился в дальний конец коридора. Все бы ничего, если бы преградой не оказалась я.
– Поаккуратнее нельзя было? – возмутилась я, потирая ушибленное колено. – Сказал бы сразу, что не собираешься помогать с дверью.
– Детский труд карается законом, леди Алексия, – услышала я до боли знакомый баритон и не поверила своим ушам.
Мне не раз за прошедшие дни мерещился дорогой сердцу образ. Теперь к зрительным галлюцинациям добавились еще и слуховые. Интересно, что будет дальше?
– А тут еще и статья за подстрекательство, порча имущества, – вместо упрека в мужском голосе звучало веселье. – Как ни крути, мне придется придумать для вас наказание.
Источник звука попал под тусклые солнечные лучи, с трудом пробивавшиеся сквозь высокое стрельчатое окно, и мое сердце загрохотало в груди, точно молот о наковальню.
– Вернулся, – проговорила я одними губами и приложила пальцы ко рту.
Радостный крик рвался наружу. Мне понадобилось немало сил, чтобы сдержать его и не броситься Шеридану на шею. Он устремился ко мне с вытянутой рукой в намерении помочь подняться, но я вскочила на ноги за мгновение до того, как он приблизился.
– Я готова понести его, ваша светлость, – поддержала я заданный шутливый тон, а в мыслях добавила:
«Только не уезжай больше так надолго».
Мы молча смотрели друг на друга. Не заметить следы усталости на его лице было невозможно: под глазами залегли тени, на щеках и подбородке выступила щетина. Складывалось впечатление, что последние сутки или двое он провел в экипаже.
– В таком случае вы завтра же отправляетесь в небольшое путешествие, – вынес Шеридан вердикт спустя вечность.
Волна негодования и разочарования тотчас накрыла меня с головой. Сильный спазм до боли сжал сердце.
– Не боитесь, что меня снова похитят? Или именно этого и добиваетесь? – я сжала руки в кулаки и вздернула подбородок.
– Обещаю, что защищу вас любой ценой. Даже ценой собственной жизни, если придется.
– Так вы поедите со мной? – прошептала я, продолжая сдерживать дыхание.
– А как же?! – вздернул он брови, словно услышал глупый вопрос. – Одну я тебя никуда больше не отпущу, моя маленькая фурия. Боюсь, поседею, пока вернешься. Да и я так сильно соскучился по тебе, что не выдержу еще четыре дня разлуки, – его глаза светились такой нежностью, что в моем горле появился ком.