— Парами надышался. Лёгкие чистить надо, — Маржик вздохнув, окинув фракийца недобрым взглядом. Высокий крупный мужчина, которому врач доходил до груди, под этим взглядом сжался, и сразу стал как-то меньше. Скуса действительно чувствовал себя виноватым. Не уследил. Привыкший полагаться на старшего и более умного друга, он пропустил момент. Когда тому понадобилась помощь. Лешай, до последнего, не жаловался, подкашливал немного, а вот как вышло…
На душе было так мерзко, он отвернулся к окну, за которым летали какие-то птицы. Главное Марж не увидит слёзы, а если Лешай не поправится. Было страшно и горько.
Лидиец прекрасно видел, как друг нервничает, как он расстроен, растрёпан, издёрган, и как не странно, это ему шло. Моложе стал выглядеть из-за неуверенности, уязвимее. Мужественное лицо Скусы обрамлённое короткой, ещё не отросшей бородкой, было одновременно растерянным и мужественным.
— Хлеб в молоке размачивай, и есть это давай, больше ничего. Даже если кричать начнёт, — Маржик сурово зыркнул на несчастного. — Понял меня. Растительной пищи не давай. Незачем желудок напрягать. И чуть что, меня зови.
Сам Маржик так и остался жить в прежней таверне, где они остановились, придя в Пантикапей, там, где его знали как отца взрослого сына. Там он и ждал своего мальчика, занимая всё своё время работой. Иногда, сидя вечером с ксеном, даже рассказывал какой у него замечательный Ласик. Вспоминая, он словно ощущал мальчишку рядом с собой, и это успокаивало, отгоняло напрасные мысли.
— Заимодавцы объявлялись, — нехотя признался Скуса, — те, которые в доле, с бывшими хозяевами были. С нас деньги хотят.
— Сам разберусь. Пора мне, — Маржик пошёл на выход, — пока Лешай спит, я там травки специальные дал, сходи на рынок за молоком и хлеб свежий возьми. Приглядывай за ним лучше. И людей в таверну найми, тебе нашими делами заниматься надо.
Самому врачу ещё надо было посетить несколько пациентов, некоторых он посещал бесплатно, но это было нужно для дела.
— Уже нанял, — отмахнулся Скуса, — Всё что нужно, сделаю.
— Старика архонта уберём, а то придумал, тираном себя назначить, как все пусть перед богами ходит… Вот что бы сыновья его не сплотились, перессорить их надо. На каждого слухи собери. Там думать будем, как Лешай поправится, — лугаль показал весть полученную от малыша, которую держал у себя на груди, под хитоном. — Ласик прислал, до Византия добрался, сейчас в Олинф отбыл, документы подтверждать. Так, что считай во главе союза на Понте встали. Пусть теперь Артабаз локти кусает.
— Я уже бросил часть дохода на зерно, так что тоже получим, — поделился фригиец своими новостями, закрывая за Маржиком дверь.