- Они не сумасшедшие и это не плохо, - осторожно возразила я.
- Плохо, а кончается это еще хуже, - уверенно сказал Дэнэль, все еще глядя в сторону.
- Чем? - тихо спросила я.
- Они действительно сумасшедшие. Они принимают даже боль за ласку, наказания как награду, и готовы на все ради одного лишь прикосновения. Это полная потеря всякой чести, достоинства... и разума.
- Нельзя начать получать удовольствие от боли, если этого изначально не было, - категорически не согласилась я. - Это или есть само по себе или не придет никогда, - я пожала плечами. - А повлиять на это никак нельзя. Нельзя заставить полюбить что-то и боль в том числе!
Я бы еще добавила, скорее любовь пройдет, чем боль начнет нравиться. Она ведь и с бережным-то к ней отношением, бывает, пропадает, не то, что с таким садистским. Но о любви Дэнэль был явно не готов еще говорить.
Он все-таки взглянул на меня.
- А у нас в мире не так, - сказала я и уже сама отвела взгляд. Так было проще говорить. - В моем мире обычно мужчины делают первые шаги к девушкам. А для самих девушек считается недостойным вешаться на шею парням. Если мужчине нравится кто-то, он сам подойдет, а раз так не делает, значит, девушка ему неинтересна. Если же девушка все-таки сама проявляет инициативу да еще настаивает на интиме, то она считается надоедливой или даже особой легкого поведения, - я взглянула на Дэнэля, и отметила некоторую долю удивления на его лице. - Представь, чтобы было, если бы я полностью придерживалась правил своего мира?
- Не знаю, - довольно глупо ответил дроу.
- Знаешь. Тупик бы это был, - ответила я за него. - Ты ведь понимаешь, что я не дроу, и даже не эльф? Я вообще существо из другого мира, - напомнила я. - Но я интересуюсь правилами твоего мира, стараюсь их понять, как-то подстроиться. Хотя я не все понимаю, и кое-что, наверное, никогда не пойму и не приму, - плавно подводила я его к нужной мне мысли. - Есть вещи, которые для меня очень важны, - говорить было сложно. Кажется, пора было отказаться от витиеватости и сказать прямо. - Понимаешь, эти твои дроуские... загоны. Они мне непонятны и чужды, но я смирилась с твоими заморочками, раз они тебе так принципиальны. Но есть вещи, которые принципиальны уже мне, и это одна из них.
Дроу, все это время внимательно меня слушавший, медленно покачал головой.
- Нет, нельзя иначе. Никак, - он резко качнул головой и снова уставился куда-то в сторону. - Невозможно.
"Обидно? Не то слово. Я старалась как-то меняться ради него, а ему правила важнее", - я почувствовала, что глаза начинают жечь слезы.