Яночка крепко держала меня сзади за край кофты и тихонько всхлипывала. Я чувствовала, как ее маленькие ручонки трясутся и из-за этого я люто ненавидела Диму.
— Пусти, — сдавленно прошипела я будто кто-то намертво сжал мне горло.
— Сначала мы поговорим, — Дима явно терял терпение, на его лбу вздулась жилка, а кожа на щеках покрылась красными пятнами. — Садись, — он повёл меня к машине.
Я даже понятия не имела, откуда она здесь взялась. Крепче прижимая к себе дочку, я уже мысленно искала пути к отступлению и Дима, будто почуяв, что добыча хочет убежать, надавил мне на загривок и втолкнул в машину. За рулем сидел знакомый бандит. Тот самый, который со своим дружком-напарником приезжал ежемесячно за частью долга. Рядом на пассажирском сидении расположился и второй. Я сразу поняла, что они дружки с моим бывшем мужем. Дима использовал такой же прием, как и эти два ублюдка, когда решили, что могут поиздеваться надо мной, но Лавр сорвал им все планы. Правда, Дима даже здесь оказался тошнотворно жалким, не сумев хорошенько надавить мне на шею, чтобы я потеряла сознание.
Быстро схватив Яну, я усадила ее к себе на руки и прижала к своей груди. Животный страх ширился во мне и теперь я себя ненавидела из-за него.
— Знаю, что ты с богатеньким лохом шашни крутишь, — Дима повернулся ко мне всем корпусом и мазнул тяжелым взглядом. — Небось его «прицеп»? — он глянул на Яну.
— Лавр тебе голову свернет, — глубоко втянув воздух, выпалила я.
Страх бил по нервам, я задыхалась и не знала, что делать. Мне хотелось лишь одного, чтобы Дима навсегда исчез из моей жизни, чтобы я никогда ничего не слышала о нем. Перед глазами будто издеваясь, мелькнули все те картины бесконечных побоев и сексуального насилия, что мне пришлось пережить из-за этого подонка. Как же я его ненавидела!
— Да-да, — издевательским тоном произнес Дима. — Пусть попробует и твоя сопля, — он посмотрел на Яну, — больше никогда не увидит свою мамочку. Ты ведь этого не хочешь, правда?
Я подозревала, что Дима не совсем в себе, но, кажется, с годами всё лишь усугубилось. Я инстинктивно сильней прижала к себе дочь, плотно сомкнув губы.
— Что ты хочешь? — вырвалось из меня, когда уже попросту не было сил сдерживать в себе очевидный вопрос.
— Деньги, — в тёмных глазах заблестело извращенное удовольствие. Дима наслаждался тем, что я его боюсь и ненавижу. — Твой хахаль устроил крупные проблемы моим друзьям, но это не отменяет того факта, что долг всё еще висит.
— Разве твои друзья не могут простить тебе долг? — севшим от страха голосом, спросила я.