Нечто подобное повторилось и в этот вечер. Ужин почти был готов. Я нетерпеливо поглядывала на часы и старалась поддерживать всеобщую беседу. Яна еще не уставшая, готовая выполнить еще какое-нибудь поручение, правда, уже ничего не осталось для нее, поэтому Макс предлагает вытереть только что помытую им посуду.
Когда загорелся экран моего телефона, я уже подсознательно почувствовала, что что-то не так. Это чувство пронеслось с такой невероятной скоростью, что я даже ничего не успела понять. Самолёт Лавра уже давно должен был пойти на посадку. Эта мысль продолжала бить набатом у меня в голове, пока я быстро вытерла руки и ответила на звонок незнакомого номера.
— Да?
— Майя Георгиевна? — я услышала смутно знакомый женский голос.
— Да.
— Я Лариса. Помощница Лавра Борисовича.
Ларису я видела всего лишь пару раз, когда она приезжала к нам, чтобы отдать какие-то важные документы Лавру. Полноватая жутко привлекательная женщина с роскошными густыми рыжими волосами. Лавр часто ее хвалил, говорил, что надежней Ларисы ему секретаря не найти. У меня не было причин не доверять своему мужчине или ревновать его к помощнице.
— Что-то случилось? — я сразу же перехожу к самому главному.
— Да, — мне показалось или голос Ларисы дрогнул? — Лавр Борисович… Он в больнице. Его машина попала в ДТП. Час назад он приземлился и выехал домой. Я лично машину за ним прислала. Доставили в Центральную больницу.
Телефон сам собой выскользнул у меня из руки. В голове загудело, картинка перед глазами замерла, словно я смотрела на фотоснимок. Повисла тишина. Диана и Макс взволновано уставились на меня, а я только то и делала, что открывала и закрывала рот, не в силах выдавить из себя хотя бы одно внятное слово.
В жизни каждого всегда случается такой момент, когда всё разделяется на «до» и «после». Никогда и ничего уже не станет прежним. Как ни старайся, но то, что было «до» останется навсегда в прошлом. Я была твёрдо убеждена, что моя личная разграничительная черта жирно-красной линией прошла именно после смерти родителей. В принудительном порядке я была вынуждена стать абсолютно самостоятельной и зафиксировать в своем сознании одну простую истину — теперь все мои проблемы, вся моя ответственность будут лишь на мне. Конечно, без поддержки тёти Гали не обошлось, но я понимала, что не смогу вечно прятаться на спину старушки, поэтому максимально быстро смирилась со своим одиночеством.
Чуть позже, когда из моей жизни исчез Дима, я вообразила еще одну большущую жирную черту вызывающе-красного цвета, что вновь разделила мою жизнь на «до» и «после». Тогда я стала другой, хотя всё еще зависела от своих страхов и кошмаров. Рождение дочери тоже стало для меня решающим моментом, но это момент был приятным и, безусловно, ощутимо повлиял на меня. Но как правило, самые жирные и красные линии, что буквально сигналят о беде, прочерчиваются на полотне нашей жизни именно в самые тяжелые моменты. Авария Лавра для меня стала уже до боли знакомой красной линией, которая не просто вновь делила мою судьбу на части, а служила настоящим испытанием. Испытанием моих чувств к этому мужчине, моей силы воли, моей любви, моей стойкости.