Вся эта чудовищная ситуация с ДТП произошла по нелепой случайности. Потом мне так говорили. По случайности! Какой-то пьяный недоносок на внедорожник выехал по встречной и Лавр просто не успел среагировать. А не успел, потому что дико устал, потому что черт знает сколько, нормально не спал. Об этом, правда, не говорили, я и так догадалась, потому что иной причины просто быть не могло. Лавр всё и всегда контролировал, никогда никуда не опаздывал, многое просчитывал на несколько шагов вперед.
После страшного телефонного звонка, от которого вдоль хребта ледяной змеей скользнул шок, утаскивая вслед за собой сгусток невероятной боли и страха, меня одолел приступ немыслимой озлобленности. Я злилась на Лавра за то, что он абсолютно не жалел себя и работал так, будто он не человек, а какой-то не убиваемый киборг последней модели. Эта злость была настолько мощной, что на глаза даже слёзы навернулись. Чуть позже, когда мы ехали в больницу, я осознала, что моя злость была неким буфером перед той болью, которая наращивала силы и уже готовилась вот-вот ударить по всем фронтам.
Яну я оставила дома под присмотром домработницы. Макс вёл машину. Я тупо смотрела в окно, щурясь всякий раз, когда рядом проезжала машина с ярко включенными фарами. Слёзы текли по щекам, но я даже не удосужилась их вытереть. Диана контролировала свои эмоции куда хуже, верней, они у нее попросту не могли оставаться в середине. Она плакала, но всячески пыталась успокоиться, давясь то воздухом, то собственными всхлипами.
Потом была больница, доктора, медсестры и навязчивое гудение в голове. Бестолковая злость схлынула, и я уже чувствовала, что меня вот-вот накроет, поэтому отчасти была готова к удару. Всё, что говорил доктор я понимала только кусками, будто мой мозг заклинило и он не мог работать в привычном режиме. Черепно-мозговая травма, что-то с позвоночником и левой ногой, кажется, в большей степени с бедром — это всё что, мне удалось отложить в своей памяти.
Нужно было ждать. А ожидание — это самая страшная штука и всех, что может случиться с человеком. Она может быть со знаком «плюс» или уйти в неожиданный «минус».
— Может, тебе лучше вернуться домой и отдохнуть немного? — осторожно хриплым голосом спросила меня Диана, когда мы битый час сидели в коридоре, медленно убиваемые ожиданием.
— Нет, — единственное, что я ответила и мой ответ ни разу не изменился.
С наступлением утра нам втроём приходиться вернуться домой, так как к Лавру сейчас никто не пустит. Я хотела отвоевать свое право быть рядом с ним, но на помощь пришел здравый смысл. Если я с головой погрязну в проблеме, которую никак не могу самостоятельно решить, то наврежу не только себе, но и своему малышу, а значит, наврежу и Лавру, когда он придет в себя. Это умозаключение здорово помогает мне, но ненадолго. Уже к вечеру я снова в больнице. В коридоре встречаю Лидию Евгеньевну. Наверное, Диана уже всё ей рассказала. Мы ничего не говорим друг другу.